Взрывы пейджеров и раций в Ливане потрясли наших врагов. Всем стало очевидно, что Израиль имел возможность – и, может быть, имеет до сих пор – уничтожить "Хизбаллу" как организацию в течение суток. Достаточно было активировать эти заряды непосредственно после начала наземного наступления, когда у всех полевых командиров "Хизбаллы" рация рядом с ухом или ртом, когда критически важно иметь связь и сохранять непрерывность цепочки командования – и "Хизбалла" перестала бы существовать.

Почему это не было сделано? Почему приборы взорвали, условно говоря, "без толку", когда некоторые из них находились в руках гражданских, а другие лежали в тумбочке?

Этот вопрос уже несколько дней будоражит мировую прессу и всевозможных военных аналитиков. Какая у Израиля стратегия? Что еще готовит это "агрессивное государство стартапов"? Ведь невозможно, чтобы это было сделано "просто так".

Какой вменяемый противник предпочтет нанесение врагу локального, хоть и болезненного ущерба молниеносному перелому в войне и почти гарантированному поражению врага? "Долгосрочная стратегия акции неясна", - признают обескураженные аналитики.

Высказывалось даже мнение, что несвоевременный подрыв раций и пейджеров был вызван угрозой провала. Якобы "Хизбалла" заподозрила неладное, и если бы приборы не взорвали сейчас, то завтра было бы поздно. Эта версия слаба, потому что план полномасштабной войны в Ливане был утвержден Генштабом и правительством минимум месяц назад, и, если поступило предупреждение о возможном провале акции с устройствами связи, ничто не мешало начать наступление немедленно и сразу после этого взорвать эти приборы. Разозлились бы США? Во-первых, нам не привыкать, а во-вторых, победителей не судят.

Мне же приходит в голову совершенно другое объяснение "стратегии" акции с пейджерами. Правда, оно несколько смахивает на "теорию заговора", но в нашей стране самые удивительные теории иногда бледнеют перед реальностью.

Итак, смотрим тайминг происшествия.

16-17 сентября, примерно за сутки до начала акции с пейджерами, вся израильская пресса начинает наперебой обсуждать новость – присоединение партии Саара к коалиции Нетаниягу. Главным требованием Саара был пост Минобороны, и все отлично знали, почему: Галант категорически против эскалации на севере, а Саар считает, что без наземной операции не решить вопрос с возвращением эвакуированных израильтян в их дома.

Договоренность Нетаниягу с Сааром означала, что Галанта увольняют, Саар становится министром обороны, и начинается полноценная война на севере. Держим в уме, что сразу после ее начала подрываются все приборы связи активистов "Хизбаллы", погибают сотни полевых командиров и связистов в самых чувствительных точках боев, тысячи тяжелораненых, паника, отчаяние, бегство – и в течение суток Южный Ливан в руках Израиля.

Война на севере заканчивается победой Израиля, возвращением эвакуированных в свои дома и – резким скачком популярности партии "Ликуд", в которую собирались вернуться, по информации журналистов, и Саар с Элькиным.

Этот сценарий, очевидно, был самым страшным кошмаром для определенных сил в нашей стране. Сил, к которым, увы, относятся и руководители наших разведывательных структур. И чтобы его предотвратить, они вполне могли быть готовы пожертвовать ценнейшим стратегическим активом – точно так же, как были готовы год назад пожертвовать дееспособностью ВВС и разведки ради сохранения всевластия судебно-прокурорской верхушки.

Еще раз подчеркну, что никаких доказательств у меня нет и быть не может. Я не эксперт и даже не профессиональный журналист, просто наблюдательный человек. Но моей наблюдательности хватает, чтобы видеть, что в нашей стране есть люди, очень похожие на одну героиню Танаха – конкретно книги "Малахим", в начале которой рассказывается о правлении царя Шломо (Соломона), мудрейшего из людей.

Пришли как-то к царю Шломо на суд две женщины. Они жили в одном доме и родили с разницей в несколько дней. Через короткое время после родов одна из женщин проснулась утром, чтобы покормить младенца, и обнаружила, что лежащий рядом с ней ребенок мертв. Но ребенок был не ее, а соседки! Ее же собственный ребенок, живой, лежал в кровати второй женщины. По версии истицы, ее соседка по дому придавила своего ребенка во сне, а обнаружив, что он умер, подложила его своей спящей подруге, забрав себе ее живого младенца. Разумеется, вторая женщина эти обвинения отрицала.

Как в такой ситуации понять, кто настоящая мать живого ребенка? Анализ ДНК во времена царя Шломо делать не умели.

"Принесите меч, - повелел всемогущий царь. - Я постановляю: живого ребенка разрубить пополам, половину отдать одной из тяжебщиц, и половину второй".

Реакция женщин была очень разной.

"Великий царь! - бросилась одна из них к ногам Шломо. - Отдайте ребенка ей, только не убивайте!" "Пусть не достанется ни мне, ни ей, - процедила сквозь зубы вторая. - Рубите!"

Эти две женщины напоминают мне две категории израильтян.

Та категория израильтян, которой Страна Израиля дорога, как родной ребенок, которая две тысячи лет молилась за эту страну, которая отстояла ее перед "планом Уганды", которая превратила ее в цветущий сад, которая готова защищать ее до последней капли крови – раз за разом оказывается беспомощна и вынуждена отступать перед хладнокровной аморальностью второй категории израильтян.

Той, которая не испытывает к этой стране и к своему народу никаких "родственных" чувств; которая готова сдавать евреев на расправу англичанам, расстреливать переживших Холокост на "Альталене", срезать еврейским детям пейсы, разлучать их с родителями для "перевоспитания", лишать продовольственных карточек имеющих другое мнение, отдавать врагу самое сердце Родины, вытаскивать евреев за ноги из их домов, разваливать армию и экономику страны ради достижения власти – следуя принципу: "Если не мне, то пусть не достанется никому". С их позиции, если страна не принадлежит им, то пусть ее не будет вовсе. И те, кто эту страну выносили и родили в мучениях, бессильны им что-либо противопоставить! Ведь для них главное, чтобы страна осталась жива!!!

Рано или поздно придет царь Шломо, мудрейший из людей, и выставит "воровку младенцев" за дверь. А пока нам остается только наблюдать и классифицировать. Какой политик или государственный деятель относится к категории "мать", а какой к категории "воровка"? Общественное мнение имеет силу. И чем больше сил мы дадим "матери", тем меньше их останется у "воровки".