"Кто вы? Молчания не нарушая, ответят те народу:

Мы серебряный поднос, на нем тебе был поднесен Израиль"

(Натан Альтерман)  

Выражение "серебряный поднос" стало в Израиле образом вклада павших в защиту Страны. 

В "изготовлении" этого подноса участвовали евреи из всех групп населения (и также друзы), и благословенна их память.

В первые десятилетия государственности непропорционально большой вклад в выплавку подноса внесли кибуцники. Их было много в боевых частях, и соответственно среди павших. Этот факт составляет одну из основ уважения израильтян к кибуцному наследию. Но сегодня картина изменилась. 

У нас на глазах существенную — и непропорционально большую! — часть серебряного подноса составляют религиозные солдаты. ЦАХАЛ не дает данные о социальном составе боевых частей. Однако публикуются очень подробные сведения о павших (где жил, в какой школе учился и прочее), из которых можно сделать однозначный вывод о принадлежности к определенному сектору. И оказалось, что среди них почти 45% составляют религиозные сионисты, а это в ТРИ раза больше, чем их процент в еврейском населении страны (15%). А почти 20% павших это поселенческая молодежь из Иудеи и Самарии, что в ЧЕТЫРЕ раза больше, чем их процент в населении (5%). При обнародовании этих фактов некоторые начинают лицемерно кричать что "считать такую статистика недопустимо, нельзя делить еврейскую кровь на разные виды, мы воюем вместе, это святое, не тронь!" 

 Но ведь "вместе" отнюдь не дает основания для того, чтобы замалчивать вклад различных групп. Справедливо обвиняя один религиозный сектор, харедим, в отлынивании от службы — необходимо вместе с этим признать непропорционально большой вклад второго религиозного сектора, вязаного. А упреки в "недопустимости делить еврейский народ на сектора" — не более чем лицемерие. 

В 1995 году для израильского мейнстрима не было никакой проблемы возложить вину за убийство И. Рабина на весь религиозно-сионистский лагерь. Да и сегодня левые политики и их СМИ проклинают религиозный сионизм и поселенцев, называя их "мессианцами, фанатиками, фашистами, еврейским ХАМАСом, мечтающем ввергнуть Израиль в большую войну". Это одна из основ их пропаганды. И поэтому понятно, что именно задача продвижения пропаганды — а вовсе не мнимая "моральная проблема деления павших по секторам" — и есть причина замалчивания ими неудобной статистики. Но нем всем пришло время понять что без этих "мессианцев" на поле боя Израилю не выстоять.

Это стали понимать даже часть левых. Например, видный активист Ури Заки, председатель исполкома МЕРЕЦа, пишет: "В трудные дни войны невозможно игнорировать большое количество павших солдат из религиозно-сионистского лагеря. Мы должны приветствовать эту общину, которая отдает свои жизнь защищая Израиль".

Признав факт героизма и исключительно большого присутствия религиозного сектора на поле боя, зададимся вопросом: почему его представителей практически нет в Генштабе? Тем более поселенцев — их там не было вообще никогда. Армия настаивает на том, что генералами становятся "лучшие из лучших". Но после катастрофы 7.10 в это верить уже невозможно, мы видели кошмарный результат деятельности этих "лучших".

Одна из причин провала армии в том, что на высшие посты попадают исключительно сторонники левых политических взглядов, пресловутую "концепцию мира" — якобы "настоящие войны закончились, палестинские арабы стремятся к миру с Израилем, для поддержания безопасности достаточно маленькой умной армии". Произошедшая катастрофа — результат этого политического отбора.   Да, среди офицеров ЦАХАЛа немало тех кто понимает, что "море это то же самое море, и арабы это те же самые арабы, а нынешнее столкновение это продолжение Войны за независимость, за само существование Израиля". 

Им позволяют дойти до среднего офицерского звания и воевать в самом пекле, а потом выкидывают из армии, чтобы не пустить в генштаб. Например, блестящего генерала, религиозного сиониста Офера Винтера, следующее звание которого должно было автоматически сделать его членом Генштаба, — отправили в отставку в мае 2024 г. исключительно по политическим мотивам.

Но если бы он другие такие офицеры участвовали в знаменитом ночном совещании за два часа до нападения, то они потребовали бы объявить тревогу — и тогда катастрофа вообще не произошла бы, не было бы ни погибших, ни заложников. Мы жили бы в совершенно другом мире. Такова страшная цена идеологической чистки, постоянно проводимой армейской верхушкой. 

Поэтому вопрос снятия барьера, блокирующего продвижение религиозных офицеров и поселенцев — это вопрос отнюдь не секторальный. Это вопрос наличия разных точек зрения в Генштабе, и соответственно всестороннего анализа возникающих проблем. А в этом залог выживания для нас ВСЕХ. 

Второй вопрос касается понимания сионизма разными секторами населения. В  первые десятилетия государства нерелигиозные были ядром сионизма. Но сегодня в "просвещенном обществе" возобладал постсионизм, вера в иллюзию "скорого мира, стоит лишь отдать территории", безумные сомнения в нашем праве на страну. Исчезло понимание необходимости сильной массовой армии, появилась ложная вера в решение всех вопросов с помощью подачек, взяток палестинскому руководству и экономики.

Однако эти разрушительные иллюзии не коснулись религиозных сионистов, оставшихся "жестоковыйными" и продолжающими трезво оценивать ситуацию. Своим примером они учат все израильское общество заново тому, что всем было очевидно в 1948 году, и несмотря ни на что остается актуальным сегодня.

Возрождение сионизма в Израиле возможно только через диалог и взаимообогащение всех секторов еврейского общества.