События в Турции в очередной раз ставят вопрос об авторитаризме и модернизации. Авторитарная модернизация вошла в моду под влиянием опыта “азиатских тигров”. Республика Корея, Сингапур, Тайвань, Таиланд, Малайзия имели свои истории успеха, основанные на целесообразной экономической политике правящих элит.
Но сейчас политическая модель, принятая в “тигриный” период, сохранилась лишь в Сингапуре – специфическом городе-государстве с британскими основами цивилистики, меритократией и образцовой борьбой с коррупцией.
Экономическая модернизация реализовывались в Турции в XXI веке со своими особенностями, среди которых реальная многопартийность с широким представительством оппозиции в парламенте и муниципалитетах, конкурентные выборы и честный подсчет голосов. То есть она была совсем не похожа на авторитарную модернизацию. Приход к власти Партии справедливости и развития (ПСР) Реджепа Тайипа Эрдогана был абсолютно честным. А длительное пребывание ее у власти объяснялось не только экономическими успехами и работой с сельским исламским электоратом, для которого авторитетом, несмотря на все реформы Ататюрка, является мулла, но и контрастом с предыдущим периодом с нестабильными правительственными коалициями, неэффективной экономической политикой и коррупцией.
Более того, Эрдоган прекратил вмешательство военных в турецкую политику, носившее временами жесткий (перевороты 1960 и 1980 годов), но чаще относительно мягкий характер, когда армейское руководство могло настоять на отставке правительства или роспуске исламистской партии. Попытка переворота 2016 года была предпринята уже только частью военного руководства и встретила столь сильное общественное сопротивление, что быстро провалилась.
Таким образом Эрдоган выступал в качестве защитника демократии, что несвойственно авторитарной модернизации. Однако в его режиме не просто существовали, но и со временем усиливались авторитарные черты – контроль за судами, медиа, университетами, аресты политических противников. Причем их усиление совпадало с уменьшением экономических успехов. Бурный рост, выведший Турцию в число новых индустриальных стран, привел к тому, что страна вышла на 17-е место в мире по ВВП и на 12-й – по ВВП, рассчитанному по паритету покупательной способности (ППС).
Однако в 2018-2021 году турецкая экономика оказалась в кризисе, а когда стала выходить из него (и активный рост возобновился), то ее захлестнула инфляция, нанесшая удар по авторитету власти.
В 2023 году Эрдоган с немалым трудом выиграл президентские выборы. Теперь от участия в следующих выборах заблаговременно отстраняется главный конкурент, который оказался одновременно коррупционером, пособником террористов, да еще и лицом без высшего образования, которое он имел в течение более чем 30 лет. Сейчас Эрдоган играет на удержание власти, понимая, что его поражение будет началом серии антикоррупционных дел.
При этом он сталкивается не только с оппозицией, но и с бизнесом. В нынешнем году возбуждено уголовное дело против двоих руководителей Турецкой ассоциации промышленности и бизнеса (TÜSİAD). Один из них заявил, что Турция испытывает “кризис доверия и моральный упадок”, другой критиковал задержания оппозиционеров. Обоих обвинили в “распространении дезинформации” и способствовании “нарушению общественного мира”. Глава крупнейшего промышленного конгломерата Турции Koc Holding Али Коч раскритиковал судебную систему Турции, намекнув, что правовая неопределенность препятствует иностранным инвестициям. А теперь уже бывший гендиректор холдинга Zorlu Джем Коксал был задержан за “препятствование осуществлению свободы убеждений, мысли и выражения мнений” - он отправил работникам внутреннее электронное письмо, в котором говорилось, что компания официально празднует только Ид аль-Фитр (Ураза-байрам) и Ид аль-Адха (Курбан-байрам), а не Рамадан, и что ее деятельность независима от религии.
Так что Турция при Эрдогане – это не пример авторитарной модернизации. А образец того, как затухающая модернизация сопровождается ростом авторитаризма.
Источник: Bunin&Co
Отправлено с мобильного устройства
комментарии