Люблю этот снимок. На нем они, Володя и Марина, - можно вас так временно, ребята? Хотя не был с вами знаком! – такие современные, будто среди собянинской Москвы.

А они в Париже.

Хожу по Денвер-парку, слушаю песни Высоцкого насквозь. И думаю, что бы сказал он о наших временах?

По-моему ничего хорошего, тошнило бы. Но,наверное, и не важно.

Живой Высоцкий вряд ли понравился бы со своими текстами. Мертвый - другое дело. Мертвый стихотворец безопаснее.

Они это дело любят. И сразу в бронзе отливают.

Тот июль перед глазами, мишки, фанта, пепси, пэлмэл. И вот в этой как бы вычищенной, но почти расплавленной Москве - новость как мороз по коже!

Да ничего, ничего... Он уже далече от всех. И от тех, кто проклинал. И от нас, кто любил. Кто твердил его строчки, как присловья, поговорки, заклинания.

Владимиру Семеновичу все равно, что его, наконец, признали русским поэтом. Большим поэтом.

А ведь как не хотели! И кто не хотели, тоже умерли.

Что как актер бывал недосягаемо высок, незаменим?

А ведь гнобили, указывали место!

Бухал и ширялся? Это его личное дело. Право Мастера.

Но когда гонят по телеку попсовый хлам, самое время вспомнить: петь можно не только во имя бабла.

Смотреть в глаза людям - не ради собачьего подхалимажа. Любить - не ради выгоды.

И вот даже в нашем, перевернутом мире, люди московские поедут нынче в Ваганьково с букетиками. На встречу со своей юностью.

И не надо спрашивать, почему этот снимок, а не какой-то другой. Типа - не в обнимку там, с гитарой.

По кочану!

Счастлив он здесь потому что...

Источник: Facebook