Бывшая узница гетто Ченстохов, 82-х летняя Илана Хруст потеряла в войну всех родных и близких. Отец, мать сестра и два брата Иланы погибли в концлагере Треблинка. Сама Илана почти всю войну несла трудовую повинность в перевалочном лагере на оружейном заводе.

Круглой сиротой в феврале 1947 года репатриировалась из Польши в Эрец-Исраэль. Всю жизнь держалась стойким оловянным солдатиком, пока организм не начал сдавать. Пока не потребовалась серьезная помощь по уходу.

Покупки, уборки, стирки, походы к врачам. Положенные ей 25 часов в неделю по уходу - не роскошь, а жизненная необходимость. Недавно Фонд помощи пережившим Катастрофу официально известил своих подопечных о сокращении трех часов по уходу в неделю в связи с бюджетным дефицитом.

Илана Хруст, пережившая Катастрофу:

Меня это очень расстроило. Нас так мало . Каждый месяц умирают люди. Сколько нам еще осталось жить? И как быть, если сокращают 3 часа в неделю. Это 12 часов в месяц. Почему сокращают часы? Мы же знаем - Германия ежегодно перечисляет миллионы. А мне только лекарства обходятся в триста шекелей. Сама я не могу много ходить. И если падаю, не могу самостоятельно подняться - приходится доползать до входной двери и сидеть на лестничной клетке.

После двух серьезных операций на позвоночнике ее единственная опора - металлические платы, вживленные в позвонки. И еще - надежда на то, что государство не решится обидеть самых слабых.

Илана Хруст:

Я столько сделала для страны. Служила в армии, всю жизнь работала, в том числе, 20 лет с немощными стариками, с парализованными. Вырастила четверых детей. Никогда ничего не просила у страны, пока сама не состарилась. Кто виноват в том, что с 1 марта нас лишат трех часов по уходу?

Вопрос - кто виноват? - завис между двумя субъектами: Фондом помощи пережившим катастрофу и министерством финансов.

Рони Калински, гендиректор Фонда помощи переживших Катастрофу:

На расходы по уходу в нынешнем году нам не хватает пятидесяти миллионов шекелей. Это связано, в первую очередь, с тем, что люди стареют, все больше нуждаются в уходе, и у нас растет число обращений. Во-вторых, услуги по уходу дорожают. И если мы не сократим три часа по уходу, то к августу - сентябрю исчерпаем весь бюджет и нам придется вообще прекратить помощь по уходу. По этому поводу мы обращались к премьеру и в финансовую комиссию Кнессета еще в декабре. Пока никаких бюджетных добавок не поступило.

У Минфина на этот счет своя точка зрения. В официальном ответе министерства сообщается о том, что в 2012 году государство перевело в Фонд 142 миллиона шекелей с целью улучшения качества жизни людей, переживших Катастрофу. Решение Фонда сократить количество часов по уходу за нуждающимися в нем было принято безосновательно. Фонд не предоставил каких-либо доводов, объясняющих отсутствие средств. И
вообще, согласно отчету независимого аудитора, данный Фонд отличается расточительностью ...

Рони Калински:

[i]Реакция минфина меня не удивляет. Это привычный ответ, когда нас называют транжирами, когда речь идет о неправильном управлении. Это их постоянные аргументы. Мы к этому уже привыкли. У нас в Фонде есть комиссия из переживших Катастрофу, которая следит за расходами, и
которая знает, как мы бережем каждый шекель.[/i]

Все эти пикировки, по мнению пожилых людей, и так настрадавшихся в жизни, попахивают откровенным цинизмом.Не время сейчас для таких пикировок, считают они, когда речь идет о фактически последнем жесте помощи пережившим Катастрофу, с учетом того, что ежедневно уходят из жизни до сорока бывших узников гетто и концлагерей.

Илана Хруст:

Они что, ждут, чтобы пережившие катастрофу скорее поумирали? Чтобы деньги остались? Это очень больно.

Людмила Зузовская, Владимир Плотке, Служба Новостей 9 канала