(В советской психбольнице):

Доктор: “Вы [евреи], поселившись среди людей другой нации, живёте их достоянием, как червь в плоде, и пока вы не выгрызете дотла дух народа, вы не успокаиваетесь…”

Пациент: “Позвольте узнать, что же выгрызли у других народов Альберт Эйнштейн и Зигмунд Фрейд? Кафка и Андре Моруа? Амадео Модильяни и Джордж Гершвин? Стефан Цвейг и Марк Шагал?”

(Аркадий и Георгий Вайнеры, “Петля и камень в зелёной траве”)

* * *

“Существует иная разновидность современного вируса антисемитизма, которую труднее распознать. Ее опасность заключается в её утонченности, в её хитрой замаскированности.”

Алан Дершовиц, “Наглость”

* * *

Восемнадцать лет тому назад Александр Солженицын опубликовал двухтомное историческое исследование “Двести лет вместе”. Эта книга была посвящена описанию двухсотлетней истории еврейского пребывания в России.

Солженицын, ещё со времён публикации своих первых произведений, где он ввёл немало еврейских персонажей, был неоднократно обвинён многими читателями в “скрытом антисемитизме”, в то время как его не менее многочисленные защитники повторяли вновь и вновь, что он попросту повествует правду, независимо от возможных обвинений в антиеврейской предубеждённости.

С появлением “Двухсот лет” этот поистине всемирный спор вокруг имени одного из самых известных современных писателей разгорелся с новой силой. Но для меня несомненно, что эти литературоведческие столкновения лишены всеохватывающей объёмности – критики в России, Сединенных Штатах, Израиле, Англии и в других странах оперируют лишь отдельными кусками и цитатами из солженицынских произведений, взятыми здесь и там, пренебрегая полным собранием его сочинений и, значит, полным набором еврейских действующих лиц.

Так возникла у меня идея написать книгу, где будет подробно рассмотрен каждый еврейский персонаж, когда-либо появившийся на страницах художественных сочинений Александра Солженицына.

* * *

Если вы рассмотрите детально все творчество Александра Солженицына – от “Одного дня Ивана Денисовича” (1962) до “Двухсот лет вместе” (2000-2002), - вы поневоле придёте к заключению, что, по Солженицыну, ни один народ не оказал столь мощное воздействие на русскую историю и русскую судьбу, как это выпало на долю еврейского народа.

Не десятимиллионный белорусский народ…

Не пятидесятимиллионные украинцы…

Не узбеки. Не грузины. Не литовцы…

Только эта малочисленная этническая группа – евреи.

Солженицын был убеждён (и выражал эту убеждённость неоднократно в “Круге первом”, “Архипелаге Гулаг”, “Ленине в Цюрихе”, “Красном колесе”и, наиболее полно, в “Двухстах годах…”), что евреи были основной силой первых революционных движений в царской России 80-х годов 19-го столетия; что они составляли ядро российских террористических ячеек; что они были организаторами революционных партий в России; что они сверхактивно участвовали в трёх русских революциях – и, особенно, в большевистской революции 1917-го года; что их численность в первых советских правительствах намного превосходила их процентную долю в составе российского населения; что они организовали Красную Армию в 1918-м году; что они были рьяными участниками ЧК; что именно они создали ГУЛАГ…

Естественно, нас не должно удивлять, что евреи появляются весьма часто в качестве главных действующих лиц почти в каждом солженицынском художественном произведении.

Попробуйте внимательно изучить страницы солженицынских книг – евреи населяют эти страницы густо и изобильно. Настолько изобильно, что можно заявить с уверенностью: ни один мало-мальски известный нееврейскийписатель в России не создал когда-либо такую массу еврейских характеров и оживил такое количество еврейских исторических личностей, как этот, до мозга костей русский, писатель.

Вспомним для сравнения – евреи появляются (правда, чаще всего, на заднем плане) в произведениях Гоголя, Достоевского, Льва Толстого, Куприна, Чехова, Горького, - если мы ограничим наш обзор только именами самых известных российских писателей.

Но чаще всего - на заднем плане, во второстепенных ролях…

Однако в книгах Солженицына еврейские персонажи отнюдь не второстепенны; напротив, их образы часто занимают главенствующие позиции и выполняют важные художественные задачи.

Только русские населяют страницы его книг в большем изобилии, чем евреи. Разумеется, у Солженицына есть масса немецких, эстонских, чеченских, татарских, латышских персонажей. Часто встречаются украинцы (Солженицын и сам наполовину украинец). Но стоит отметить: Солженицын не стал писать книгу, посвящённую, скажем, долгой и извилистой истории русско-украинских взаимоотношений, но на пороге своего восьмидесятилетия, в конце своего творческого пути, он посчитал необходимым написать “Двести лет вместе” - произведение в высшей степени противоречивое, где все персонажи – исключительно евреи и русские, во всей необычности их переплетённых судеб в Российской Империи и в её имперском наследнике, Советском Союзе.

Неудивительно, что, принимая во внимание обилие еврейских персонажей (причем, как станет очевидно в тексте этой книги, - в подавляющем большинстве, отрицательных персонажей), многие критики обвиняют Солженицына в замаскированном антисемитизме. Это вполне понятно, как понятно и гневное солженицынское отрицание этого обвинения.

В далеком 1962-м году, когда я прочёл его первую повесть (где было два слегка замаскированных еврейских персонажа – и оба отнюдь не были положительными), я надеялся, что в его будущих книгах он отвернётся от стереотипов и преувеличений, что он будет абсолютно верен своему часто повторяемому принципу говорить и писать правду и только правду.

Много лет спустя, прочитав всё солженицынское наследие, я, к моему великому сожалению, пришёл к заключению, что этот большой писатель и борец против советской тирании исказил литературный и исторический портрет российского еврейства, что он не смог – или не захотел – следовать своему принципу неукоснительной правдивости в многостороннем изображении пересекающихся судеб этих двух великих народов – русских и евреев.

* * *

Сорок лет тому назад Бернт Энгельманн, бывший германский лётчик, участник Второй Мировой Войны, а впоследствии – известный журналист, написал книгу, которую он назвал просто – “Германия без евреев”. Это гуманнейшее произведение было создано человеком, безоговорочно верящим, что нацистское преследование евреев обернулось неизмеримой трагедией не только для евреев, но и для немцев; что оно нанесло чудовищный моральный и духовный удар по немецкому обществу – удар, значение и размер которого, пишет Энгельманн, “невозможно осознать даже приблизительно”.

На другом конце идеологического спектра, в конце 19-го века, другой немец, знаменитый композитор Рихард Вагнер, издал брошюру “Еврейство в музыке”, где он провозгласил:

“Евреи для нас были, в течение долгого времени, истинными врагами, недостойными, впрочем, даже нашей ненависти…”

Его брошюра была наполнена самой чудовищной клеветой. Он винил евреев во всех бедах, постигших Германию.

Не подлежит сомнению, что Солженицын, в своем литературном изображении евреев, не является зоологическим антисемитом, подобным Вагнеру.

Но его нельзя даже ставить рядом с беспристрастным и гуманным Энгельманном!

Я не верю, что Солженицын стоит в одном ряду с такими открытыми ненавистниками евреев как Тацит, Вольтер, Томас Эдисон, Гоголь, Иммануил Кант, царь Николай Второй, Генри Форд и Достоевский… Вы едва ли найдёте прямое антиеврейское высказывание в произведениях Солженицына, подобное тем, что вошли в подробный список антисемитских заявлений, собранных американским публицистом Аланом Дершовиц в его книге “Наглость” (“Chutzpah”). Но Дершовиц пишет также о другой – тщательно замаскированной – версии антисемитизма, той, “что очень трудно распознать , той, что всегда прилагает двойной стандарт ко всему еврейскому и ко всем евреям”.

К сожалению, Солженицын, при всем его заслуженном положении классика современной литературы, является одним из самых последовательных представителей этого полускрытого вируса антисемитизма.

* * *

Я намереваюсь в новой книге показать, что Солженицын, изображая бок о бок русских и еврееев, всегда, без исключения, прилагает двойной стандарт (часто называемый двойной моралью) к евреям и еврейству.

Я покажу, что невозможно отыскать во всех книгах Солженицына хотя бы один истинно положительный еврейский персонаж, подобный его замечательным русским образам – таким, как Шухов и Алёшка-баптист (“Один день Ивана Денисовича”), как инженеры Потапов и Бобынин (“В круге первом”), или как доктора Донцова и Гангарт (“Раковый корпус”).

Я покажу, что все без исключения евреи в солженицынских повестях и романах, в разной степени и в различных обстоятельствах, являются либо пособниками зла, либо его воплощением.

Алан Дершовиц прав: “Антисемитизм – это заболевание души, и диагноз этой болезни надо начать с исследования человека, заражённого ею”.

(Главы из книги)

Авторский перевод с английского

Источник: "МАСТЕРСКАЯ"