Погода в наших местах установилась надолго, ближайший дождь в лучшем случае не ранее сентября. Над благословенной горой Кармель нависли огромные пышные облака, похожие на стада белоснежных кудрявых молодых барашков, блистающих серебром на солнце.

Прозрачное лазурное июльское небо ровнёшенькой синевой растеклось от края до края. Играющие в прятки утренние лучи всё ещё приятно согревают.

Надо спешить — ещё немного и быстро поднимающееся солнце из ласкового и дружелюбного превратится в палящее и грозное. Впрочем, совсем несложно найти укрытие в прохладной и блаженной тени густолистных таворских дубов, жёлуди которых так любят молниеносные пугливые дикие кармельские кабаны, оставляющие на стволах свои визитные карточки в виде нервных выбоин.

В ноздри бьёт томный аромат пряного иссопа, щедро рассыпанного вдоль пути.

“Ты окропишь меня иссопом – и буду очищен!” — восторженно произносишь слова из песни библейского псалмопевца.

Испещрённая тенями, изрезанная островками кустарников неровная дорога то устремляется вверх, то сползает вниз. Кто по ней только не хаживал. Сам пророк Илия топал здесь, спасаясь от преследующих его слуг злобной и мстительной израильской царицы Иезевель, державшей своего мужа, великого Ахава под своей пяточкой.

А теперь по этой тропе, оставляя недолговечные следы от ботинок, идём мы, в надежде найти забытое, разрушенное еврейское поселение римской эпохи, которое называют Хорват-Сумак. Древнее имя этого места неизвестно. Человеческая память недолговечна.

И вот мы взобрались на холм. От великолепия, радующего взор, перехватывает дыхание. Тёмно-зеленые деревья и желтеющие кустарники распростерли свои объятия. Даже недружелюбный, вечно сердитый чертополох готов смириться со столь редкими в этой местности гостями. Вдали туманными очертаниями угадывается полоска кованого стального моря.

Бессмертные цикады, усевшись поудобней на деревьях, не зная устали, беспрерывно стрекочут, соревнуясь в пении друг с другом.

Внизу, словно немым укором, стоит обиженная и одинокая, заброшенная и изломанная синагога, когда-то блистающая своим великолепием.

Нечто похожее по архитектурному стилю я видел в Капернауме, Гуш-Халаве и Мероне. Главный фасад обращён на юго-запад, в сторону главного города всех евреев и христиан – Иерусалима.

Красноречивое свидетельство наших предков, построивших святую обитель, — рельефное изображение семисвечника-меноры на лице здания, каменная платформа – постамент и опора для деревянной ниши – арон а-кодеш, в которой хранился кожаный свиток Торы – путеводной звезды для сотен поколений.

Множество обломанных, близко стоящих друг к другу колонн с коринфскими капителями и боковыми прорезями как будто утверждают, что жили здесь люди обеспеченные, зажиточные.

На земле разбросана цветная мозаика, множество кусочков тонкостенной изящной керамической посуды. А если присмотреться, можно обнаружить осколки черепиц, которой покрывали крышу здания.

Обитатели поселения издревле разводили мелкий скот на продажу, возделывали прославленные божьи виноградники, пили молодое искристое вино, питались сыром собственного приготовления, пшеничными лепёшками, только снятыми с печи, окунали хлеб в блюдо с чуть горьковатым оливковым маслом.

И конечно они любили, страдали, боялись… К сожалению, бояться было кого. Всегда хватало желающих поживиться чужим добром.

Возможно, на евреев горы Кармель в пятом веке напали вандалы, совершавшие набеги на север страны; или на сто лет позже — византийский император Ираклий I. Он не знал жалости, массово истреблял евреев, живущих на своей земле, вырезал несчастных. Хотя мне кажется, они сами покинули благословенные места в надежде когда-нибудь вернуться.

Возвращение затянулось на полторы тысячи лет…

Я подобрал с земли несколько гильз. Недалеко от Хорват-Сумак находится военная база, на которой днём и ночью тренируются наши солдаты, потому что мы должны быть сильными, чтобы защитить и сохранить народ, вернувшийся из долгого и мучительного изгнания на “пажить свою пастись на Кармеле”.

(Фотографии Рами Юдовина)

Источник: "БЛОГ РАМИ ЮДОВИНА"