Заявление представителя ЦИКа о том, что Навальный не сможет участвовать в выборах, стало новостью недели.

Действительно, с одной стороны, человек, который обещает построить правовое государство, должен сам уважать законы страны. И если закон запрещает – нужно ему подчиниться, или правовыми способами добиться отмены закона. Но с другой стороны, есть одно важное обстоятельство. Точнее даже два обстоятельства.

Во-первых, в России отсутствует разделение между законодательной и исполнительной властями, то есть законы пишет сама исполнительная власть. Как это работает, мы все неоднократно наблюдали. Например, недавно Госдума приняла закон, который освобождает друзей главы исполнительной власти от налогов, а также обязывает вернуть им уже уплаченные с 2014 г. налоги.

Да и вообще мало кто скрывает, что у нас законы пишутся в Администрации Президента. Это значит, что если глава исполнительной власти почувствует опасность, то в любой момент может быть принят закон, который ограждает нежелательных конкурентов от участия в выборах. И тогда нет особого смысла стараться отменить предыдущий закон, противоречащий Конституции, так как в любой момент может быть принят другой закон. Вариантов бесконечное множество.

Например, можно резко увеличить количество подписей, которые нужно сдать. Или усложнить правила их оформления. Или потребовать дополнительно одобрения какого-то числа муниципальных депутатов из разных регионов (как на губернаторских выборах), или потребовать отсутствия административных нарушений за предыдущий год, или еще что-нибудь подобное. Администрация Путина может в любой момент написать любой закон, тем самым кардинально изменив правила предвыборной борьбы.

Во-вторых, у нас судебная власть также является, по сути, ветвью исполнительной власти. Одни и те же законы работают совсем по-разному для противников и сторонников власти. Например, возьмем закон о митингах. Еще ни разу не было случая, когда какой-нибудь провластный митинг в поддержку Путина, Крыма или еще чего-нибудь подобного, не согласовали или отправили в Марьино. Провластные митинги никогда не мешают проходу граждан, проезду автомобилистов, не нарушают жизни города. Если надо, то их даже согласуют в нарушение всех установленных сроков и норм (как было, например, недавно с митингом по поводу жертв теракта в Петербурге). Оппозиции же всегда выкручивают руки и превращают процесс согласования в форменное издевательство. Даже когда оппозиционеры и провластные активисты выходят на несанкционированные митинги, действия властей кардинально отличаются. Все мы наблюдаем регулярные аресты каждый раз, когда оппозиционеры выходят на улицы без формального согласования. Однако мы постоянно наблюдаем аналогичные выходы со стороны НОДа и других провластных активистов, причем они не просто выходят, а зачастую ведут себя агрессивно – кидаются яйцами, плескают в лица людей зеленкой, и т.д. Никаких действий со стороны правоохранительных органов обычно не следует. Причем различное правоприменение действует не только касательно закона о митинге, но и всех остальных законов. Во время выборов у согласованных кандидатов принимают любые нарисованные подписи. У несистемной оппозиции рассматривают под микроскопом и отбраковывают очевидно настоящие подписи. Леонида Волкова судили по закону о препятствии журналисткой деятельности за то, что он оградил себя и своих товарищей от чересчур агрессивного журналиста из Life News, при том что в России регулярно происходят избиения журналистов, звучат прямые угрозы в их адрес и никакой реакции со стороны СК или других правоохранителей вообще не следует. Дела о краже картонки с забора или купле-продаже леса по неправильной цене (при том, что в России чиновники в ежедневном режиме воруют миллиарды) также говорит о том, что правоприменение для оппозиционеров существенно отличается от правоприменения для чиновников и прочих “правильных” граждан.

Что это значит? Это значит, что единственная правильная стратегия для оппозиции – это двигаться вперед, игнорируя внеправовые законы. Попытка их хитро обходить – это путь в никуда. Власти могут в любой момент принять новый закон, который разрушит всю хитроумную стратегию оппозиции или правоприменить существующие законы так, как никто до этого не ожидал.

В чем отличие нынешней президентской кампании от ситуации 2011 г.? Казалось бы, 6 лет назад было все то же самое. Власти поставили заградительный барьер на участие в выборах. В последний момент добавили к списку кандидатов Прохорова, чтобы разгневанные горожане смогли выпустить пар. А Путин избрался точно так же, как планировалось по изначальному сценарию. Что мешает им сейчас провернуть что-нибудь подобное? Несмотря на схожесть ситуации, есть одно существенное отличие. Все-таки во время выборов 2012 г. всем и в России и за ее пределами было очевидно, что не было какого-то сильного кандидата, которого не допустили на выборы и который мог бы составить серьезную конкуренцию Путину. Да, были какие-то фальсификации, да, был запретительный барьер на допуск кандидатов. Но не было какой-то значимой политической силы, которая могла бы составить конкуренцию Путину. Поэтому результаты выборов 2012 г. были признаны и российским населением, и мировым сообществом.

Сейчас же есть очевидная политическая сила, которая собирается выступать конкурентом Путина – Алексей Навальный и его команда. Его рейтинг в начале апреля достиг 10%, что уже делает его третьим по популярности кандидатом в президенты после Путина и Зюганова. При этом кампания Навального только началась. Очень вероятно, что к осени его рейтинг достигнет 15%-20%, что сделает его вторым по популярности кандидатом в президенты.

Что произойдет, если не пустить основного конкуренты на выборы? Во-первых, следует ожидать негативную реакцию со стороны мирового сообщества. Если посмотреть на мировые газеты, Навальный уже сейчас воспринимается как основной оппозиционный кандидат. Каждый его шаг освещается всеми основными западными СМИ. Надо понимать, что смерть Кощея находится на конце иглы, а игла эта находится в руках Запада. Несмотря на всю браваду, как нам санкции нипочем и мы сами с усами, каждый недружественный шаг со стороны Запада воспринимается российскими элитами крайне болезненно. Ведь для них Россия – это колония, а свою жизнь и будущее своих детей они планируют на Западе. У Путина, Пескова, Якунина, Железняка и многих других дети уже давно живут в Европе. Отдыхает российская элита тоже не в Крыму или Сочи, а обычно где-то на просторах гейропы или Америки. Если Запад не признает результаты выборов и введет, например, санкции против российской политической элиты, запретив въезд и заморозив собственность, то это будет очень болезненным ударом для всех властьимущих. Если же мировое сообщество совсем разозлиться, то может ввести эмбарго на экспорт нефти и заморозить российские счета (все наши счета в долларах и евро находятся в западных банках). Без денег и без возможности экспорта ресурсов российским элитам придется совсем туго. Понятно, что это все крайние сценарии, но вероятность их реализации растет со степенью нелегитимности Путина и его режима. Если Путин отстранит от выборов основного конкурента, значит в глазах мирового сообщества, его легитимность как законного правителя, резко упадет (царь станет не совсем настоящим). Тогда вероятность того, что будут введены санкции, чтобы помочь ненастоящему царю уйти, резко возрастет. Элита прекрасно понимает все эти расклады, и будет агитировать допустить Навального к выборам, чтобы не злить Запад (и самим не потерять возможность туда выезда).

Однако еще большее значение, чем внешнее давление, имеет внутренний фактор. Протесты 2011-2012 были направлены в никуда. Население было недовольно фальсификациями при подсчете голосов. Однако не было политической силы, которая бы вышла и сказала “Нас обсчитали, мы на самом деле выиграли выборы, давайте выборы отменять и все по новой”. Ни Яблоко, ни ЛДПР, ни КПРФ, ни СР у которых отняли голоса, особо по этому поводу не возмущались. Сложилась несколько абсурдная ситуация. Было возмущенное население, которое говорило “у этих партий украли голоса в пользу ЕР”. Однако сами эти партии вели себя робко, и как бы говорили “ну, украли, ну, что поделаешь, с кем не бывает, мы не в обиде”. Сейчас же есть популярная политическая сила, которая если у нее украдут голоса или ее не допустят к выборам, будет активно по этому поводу бунтовать. Если у нее уже сейчас общероссийский рейтинг в 10%, то к декабрю вполне может дойти до 20%, и до 50% в крупных городах. Если Навальный в Москве за 2 месяца кампании смог увеличить рейтинг с нескольких процентов до 27%, то за год агитации приблизиться к 50% в крупных городах, таких как Москва, Питер, Новосибирск, Екатеринбург и т.д., выглядит вполне достижимой задачей. А это значит, что в случае с запретом выдвижения в декабре 2017 г. пахнет уже не стотысячными митингами, как в декабре 2011 г., а несколькосоттысячными, если не миллионными. Ведь в этом конкретном случае будет и очевидное лишение права значительной части населения проголосовать за своего кандидата, и сам кандидат, который готов бороться за свои права.

Поэтому, не смотря на масштабную пропаганду, что по закону Навальный участвовать в выборах не будет, и вопрос закрыт, этот вопрос не закрыт, а отложен до ноября-декабря 2017 г. Будет у Навального рейтинг в 20%, тогда ему практически гарантированно дадут участвовать. Будет рейтинг в 10%-15%, тогда крепко подумают, но тоже скорей всего дадут (возможно, после серии митингов). Как сказано в статье 3 нашей конституции “Носителем суверенитета и единственным источником власти в Российской Федерации является ее многонациональный народ”. И на самом деле российская элита очень хорошо это понимает. Поэтому если народ потребует, то и законы подправят, и до выборов кого потребуют допустят, и в отставку уйдут. В современном мире в стотысячные толпы, к счастью, уже давно не стреляют.

Источник: Livejournal