Необычный иск в мировом суде Кфар-Сабы завершился спорным с точки зрения многих комментаторов приговором.

Судья Мерав Бен-Ари постановила, что переписка в личном чате "Фейсбука" тоже может являться злословием ("лашон ха-ра"), которое в Израиле запрещено законом от 1965 года.

Некто Авраам Ашкенази был недоволен тем, как описали его отца Моиза в книге "Коринна". Книга написана родственницей Ашкенази, женой политического активиста и бизнесмена Нисима Хадасса.

Авраам Ашкенази в разговоре с другой своей родственницей, внучкой Моиза в личном чате "Фейсбука" написал: "Линда, ты обязана прочесть эту книгу, чтобы понять, до какой степени пала эта закомплексованная писательница. Дедушка Моше насиловал Коринну. Вот что она пишет. И что он убил свою жену, твою бабушку, и свою дочь – твою тетю. А уважаемому господину со множеством занятий и большому вору Нисиму Хадассу, который проспонсировал эту книгу, я бы сказал вот что – дедушка Моше любил его в детстве, называл его Нисимико".

Линда показала эту переписку Нисиму Хадассу, и тот подал на Ашкенази в суд, утверждая, что тот его оклеветал (согласно израильскому закону, под это определение подпадают и правдивые факты, если они порочат репутацию частного или юридического лица).

Судья Мерав Бен-Ари истолковала закон буквально – "если порочащие сведения доводятся до сведения людей, кроме самого пострадавшего". Она квалифицировала переписку в личном чате как подпадающую под определение в этом законе. Следует отметить, что ранее суды как правило отвергали обвинения в "злословии", базирующиеся на разговорах между двумя людьми – лично и по телефону.

Характеристику "вор" Бен-Ари истолковала как типичную злонамеренную клевету, а посему обязала Ашкенази выплатить 9 тысяч шекелей компенсации истцу, а также 9 тысяч на покрытие судебных издержек, написав, что ответчик намеренно добивался полноценного суда, вместо того, чтобы изначально признать свою вину и пойти на компромисс.

Хотя решения мировых судов не являются прецедентными, на них часто ссылаются другие судьи в последующих процессах, и данный вердикт вызвал волну публикаций в прессе и неоднозначных откликов – людям не нравится, что их частные разговоры, в которых они считают неотъемлемым правом называть кого угодно как угодно, становятся предметом судебных разбирательств, словно официальные заявления или публикации в прессе.