Этого великого музыканта знал весь мир, когда он приехал в Израиль.

Яшу боготворили и ждали. Но когда недавние узники концлагерей увидели в программке 18-ю скрипичную сонату Штрауса, прокатился ропот разочарования.

Наверное, сегодня в концертном зале Тель-Авива, никто бы не возмутился. Даже, возможно, и наоборот.

Но шел 1953 год.

Первые репатрианты, выжившие после холокоста, обоих Рихардов – и Вагнера, и Штрауса, - считали "нацистской обслугой".

Вмешался министр образования Бен-Цион Динур. Но Яша отказался изменять программу.

Рихард Штраус никого не убил, говорил Хейфец. Он не солдат, он великий композитор мира.

И поехал по кибуцам, селам и городам.

Все его вещи встречали овациями, кроме этой сонаты.

Смолкали звуки скрипки - в зале повисало молчание.

Наконец, после концерта в Иерусалиме какой-то парень у отеля замахнулся на него прутом арматуры. Хейфец испугался не за себя, а за бесценные скрипки, которые нес в футляре. Удар пришелся по правой руке.

Поднялся возмущенный шквал в прессе. И Яша был вынужден удалить 18-ю из программы.

Он все равно играл перед строителями молодого Израиля до тех пор, пока рука не опухла и не началась сильная боль…

Фантастический, гениальный музыкант, Хейфец, постарев, сидел на берегу океана у своего домика в Малибу.

В нем никогда не умирала музыка.

Он мечтал, чтобы голос его срипки всегда звучал над Землей Обетованной.

Источник: Facebook