Освобождение Иерусалима
Часть 4.3 Кровопролитные бои на иорданском фронте. Освобождение Иерсалима.
В то время когда шли бои за Арсенальную горку бригада Харэль подошла к дороге Иерусалим- Рамалла.
В то время как происходили события, описанные в предыдущей части (бои за Арсенальную горку), передовые силы бригады Харэль подошли к дороге Иерусалим - Рамалла. Подразделение состояло из 6 танков Шерман и 10 полугусеничных БТРов 95 батальона, одной минометной батареи и роты бригадного спецназа на 4 бронетранспортерах и 3 джипах. На дороге были расположены иорданские силы и евреи сходу вступили в бой, уничтожив их и перекрыв дорогу на север. Вся бригада Харэль располагалась вдоль различных дорог под Иерусалимом и многие транспортные средства застряли и не могли двигаться по той или иной причине. Часть бригады продвигалась на восток.
Освобождение северных предместий Иерусалима бригадой Харэль 6 июня:
1. 3.30 ночи: 95 батальон бригады Харэль приближается к холму а-Заара и устанавливает контроль над дорогой Иерусалим – Рамалла.
2. 7 иорданских танков 60 бригады подъезжают со стороны Маале Адумим (ныне). Остальная часть иорданской 60 бригады уничтожена в воздушной атаке ВВС Израиля.
3. 5.30 танковый бой между иорданскими и израильскими танками.
4. 106 батальон штурмует холм Эль Фул (в Библии – Гива, рус. - Гибеа) и захватывает его. На северной оконечности холма происходит бой между иорданскими танками и израильскими мотострелками, 2 бтр подбиты. Израильские танки приходят на помощь и иорданцы отступают.
5. 106 батальон и другие израильские силы наступают, продвигаясь через Шуафат.
6. Первый штурм холма а-Мивтар прекращен из-за сильного сопротивления иорданцев и нескольких случаев дружественного огня.
7. Повторная успешная атака на холм а-Мивтар и Французский холм. К 12.00 холм захвачен без боя.
Трудности движения по узким горным дорогам привели к перебоям с обеспечением боеприпасами и, прежде всего, топливом. Тем не менее комбриг старался не останавливать хорошо развивающийся штурм иорданских позиций. В ночь с 5 на 6 израильские ВВС разбомбили 60 иорданскую бригаду, двигавшуюся на подмогу со стороны Маале Адумим (на карте - красная стрелка) и только уменьшенной танковой роте в 7 танков удалось прорваться и в 5.30 начался бой между этой ротой и силами, контролировавшими дорогу. Иорданцам удалось подбить несколько пустых бронетранспортеров, но огонь израильских танков заставил их отступить.
В 8.30 утра комбриг Харэль провел совещание с другими командирами, во время которого было решено о возможности продолжения наступления. Он решил присоединить все силы, прибывающие на а-Заару к 106 батальону и штурмовать Эль Фул. План заключался в том, чтобы атаковать Эль Фул силами 106 батальона при огневой поддержке танков 95 батальона, находящихся на а-Зааре. После захвата ОП 106-ым, танки выдвинутся на юг для захвата холма а-Мивтар и Французского холма, после чего соединятся с парашютистами 55 бригады, заканчивающей в это время штурм Арсенальной горки. Командир cто шестого приказал 2 танковым и 1 мотострелковой роте начать штурм. Сопротивление было слабое – еврейская мотострелковая рота столкнулась с иорданскими танками, которым удалось подбить 2 израильских бронетранспортера AML-90, но израильские танки вовремя подоспели, уничтожив 2 иорданских Паттона, после чего иорданцы отступили.
После кровопролитного боя на Арсенальной горке и захвата района Шейх Джарах и холма а-Мивтар, израильтяне быстро выдвинулись и днем 6 июня образовали коридор с изолированным с 1948 года еврейским районом Ар а-Цофим (“гора Скопус”). Таким образом бригадами Харэль и 55 парашютно-десантной бригадой первоначальные цели были достигнуты – Иерусалим был отрезан для подхода подмоги с севера и была превращена изоляция Ар а-Цофим. Теперь нужно было восстановить контроль над Старым городом.
С началом боев в Иерусалиме министры Правительства национального единства начали спорить о целесообразности захвата Восточного Иерусалима и объединения города.
Обсуждались 2 основных момента:
А) было ясно, что в течение нескольких дней воюющим сторонам навяжут прекращение огня и другой такой возможности может не быть;
Б) Смена власти над святыми также для ислама и христианства местами могла вызвать жесткое международное давление на Израиль.
Ночью с 5 на 6 июня правительство провело заседание на эту тему в подвале Кнессета (т.к. город постоянно обстреливался) и приняло решение, что нельзя упускать историческую возможность объединения Иерусалима под властью Государства Израиль.
Министр обороны Моше Даян был против лобовой атаки на Старый город потому что считал, что такая атака приведет к большому количеству жертв. Он считал более целесообразным окружить город и потребовать сдачи. Таким образом, требование Начальника центрального военного округа генерала Узи Наркиса зайти в город утром 6-го июня было отклонено и было решено о захвате комплекса Августа Виктория и Масличной горы, что было возложена на 55 воздушно-десантную резервистскую бригаду.
Параллельно с описываемыми событиями 6-го днем Иерусалимской бригадой был захвачен арабский район Абу Тор, а бригадой Кирьяти – Латрун. Теперь Кирьяти и Харэль соединились и двигались в Рамаллу. 60 иорданская бригада почти вся была уничтожена на пути в Иерусалим израильскими ВВС, а 40 иорданская бригада понесла тяжелые потери в долине Дотан. В связи с полным преимуществом Армии обороны Израиля в воздухе, НГШ Иордании генерал Абд Эль Мунам Риад опасался не только за судьбу иорданской армии, но и за судьбу хашемитского режима в Иордании.
Риад посоветовал королю выбирать из двух вариантов:
а) полное отступление с Западного берега
б) срочное прекращение огня. Король Хусейн оказался между молотом и наковальней: он опасался, что если он начнет выводить войска, это даст египтянам возможность также сдаться и обвинить в этом его, Хусейна. Если он согласиться на прекращение огня, палестинцы могут восстать против него, короля Иордании. Хусейн по тайным каналам пытался договориться с израильтянами о прекращении огня де-факто, но было поздно и эти попытки не принесли успеха. На тот момент страх Риада и Хусейна был неоправдан: иорданцы держали бОльшую часть Западного берега и иорданская армия, в отличие от египетской не сложилась как карточный домик. Вполне возможно, что если бы иорданский Генштаб решил бы держаться до прекращения огня, то мог бы удержать многие свои позиции, однако он поддался панике, в которой находились египтяне, приказав всем своим частям срочно бежать к Суэцкому каналу.
Шестого июня днем НГШ решил приказать всем частям отходить на восточный берег реки Иордан. Разгорелся спор, почти все офицеры ГШ были не согласны с решением Риада и, в итоге, было принято решение об отводе войск к реке Иордан в тыловые позиции, но полностью Западный берег не покидать. Некоторые иорданские части, такие как Бригада Имама Али и 31 батальон не сразу выполнили приказ и военные действия в соответствующих регионах продолжались.
Одновременно с событиями, описанными выше и в предыдущей части, другие батальоны Моты Гура освободили район т.н. “Американской колонии”, подавив иорданские позиции и сконцентрировались на северной оконечности Старого города у стен Мусульманского квартала. Несмотря на то, что евреи охватили Старый город и стояли напротив его стен, они не могли его освободить, не подавив предварительно иорданские позиции на холме Августы Виктории, с которого простреливались все окрестности.
Попытка штурма Августы Виктории сначала оказалась безуспешной. Парашютисты 55 бригады ждали танковую роту бригады Харэль, которая должна была подойти с холма а-Мивтар. За танками двигалась рота спецназа из 80 бригады под командованием Михи Капусты, которую послали на подмогу парашютистам после того, как их задание на Синае было отменено. По дороге к этим двум силам должен был присоединиться 71 батальон, подходивший с Нахаль Кидрон. Тем не менее все пошло не по плану: у большинства командиров не было карт и аэрофотоснимков и танковая рота проскочила нужный поворот. Единственный танк, правильно свернувший на музей был подбит базукой. Остальные силы поняли, что направляются не туда, когда переезжая мост попали под сильный обстрел иорданцев со стен Старого города. Один танк был подбит, а танк ротного перевернулся и упал с моста. Рота разведки 80 бригады также попала под обстрел и начала вытаскивать раненых. Несколько джипов разведроты столкнулись. Несколько часов длился выход с моста из под обстрела. Эта сложная ситуация сорвала запланированный штурм Августы Виктории. Кроме того, рано днем, была получена информация с наблюдательного поста на Ар а-Цофим о движении десятков иорданских танков на Иерусалим. На самом деле, это было отступление 31 иорданской бригады из Иерусалима, но движение было неправильно интерпретировано. Комбриг десантников Мота Гур решил временно перейти к обороне, отложив штурм до завтра. Начальник военного округа Узи Наркис согласился.
Седьмого июня, в час ночи по израильскому времени США и СССР в Совбезе ООН решили о прекращении огня. Хусейн с радостью согласился, решив, что это сохранит его армию на Западном берегу и приказал отменить приказ об отступлении. Менахем Бегин узнал о прекращении огня из передачи на британском канале новостей БиБиСи. Одним из условий прекращения огня был запрет всем силам покидать свои позиции. Бегин подумал, что такое положение дел оставит Старый город окруженным, но не взятым, и решил действовать. Бегин срочно встретился с Даяном и поставил вопрос о взятии Старого города. Даян, поняв, что время играет против Израиля, согласился, но обусловил свое решение согласием Эшколя. Бегин тотчас же разбудил Эшколя, который сразу же согласился и в 3 часа ночи провел ограниченное совещание, в котором приняли участие Бегин, Даян и Алон. Решение о входе в Старый город было утверждено. Даян проинструктировал Генштаб о штурме Старого города, при этом святые места должны были остаться неповрежденными.
Седьмого июня в 8 утра четверки истребителей Супер Мистэр израильских ВВС штурмовали иорданские укрепления на холме Августы Виктории, нанеся тяжелый ущерб, после чего, в 8.30 утра парашютисты при поддержки роты спецназа 80 бригады и танков снова предприняли наступление с трех направлений: один батальон выдвинулся на Августу Викторию из Ар а-Цофим, другой – штурмовал холм Августа Виктория из аллеи, поднимающейся из Старого города.Штурм был исключительно удачным, погиб 1 человек – командир первой роты 66 батальона Гиора Ашкенази и тот от “дружественного огня”. В ходе штурма также были захвачены районы Абу Дис, Эль Азарья и А-Тур.
В 6.15 Моше Даян отдал официальный приказ НГШ Рабину о захвате Старого города. Но сначала нужно было захватить Масличную гору, поэтому штурм города начался сразу после ее захвата, в 9.30.
Третий батальон парашютистов, ведомый, как это принято только в израильской армии, самим комбригом Мотой Гуром в Старый город через Львиные ворота. Через несколько минут штабные машины уже были на Храмовой горе. В 10.00 он по рации произнес ставшую позже знаменитой фразу: “Храмовая гора в наших руках”. Через несколько минут там были остальные командиры и Главный раввин Армии обороны Израиля рав Шломо Горен.
В это же время, одновременно с парашютистами, бойцы Иерусалимской бригады через Мусорные ворота вошли в Старый город, освободив Еврейский квартал.
В 11.00 на Храмовую гору прибыл назначенный королем Иордании мэр города Анвар эль Хатиб и подписал Декларацию о сдаче города.
Большую часть критических замечаний о действии израильского командования мы рассмотрели в статье о бое на Арсенальной горке (Гиват а-Тахмошет). Естественным образом этот бой привлек наибольшее внимание, потому что только в одном этом бою погибли 37 бойцов. Можно добавить, что Иерусалимская бригада, хорошо знала местность. Но вместо нее на самых тяжелых участках была использована 55 парашютно-десантная бригада, которая должна была действовать в другом месте, но в последний момент была переброшена в Иерусалим. Иерусалимская бригада годами действовала в этом районе, в то время как у парашютистов не было даже достаточного количества карт и аэрофотоснимков для командиров подразделений. Точно как через сорок лет, во время Второй ливанской войны, собранная годами информация в последний момент не была передана командирам подразделений. Более того, командир спецназа Иерусалимской бригады Йоси Лангуцки считает, что введение парашютистов в бой в Иерусалиме было продиктовано совершенно не военными расчетами, а было скорее политическим и эмоциональным (первые десятилетия в Израиле парашютисты имели особый элитный статус и выходцы из парашютной бригады традиционно занимали ключевые посты в армии и генштабе).
Главный оперативный офицер Иерусалимской бригады Амос Нееман считает, что комбриг Мота Гур боялся упустить славу, ведь первоначальное задание – воздушно-десантная высадка на Синае была отменена и в Иерусалим парашютная бригада прибыла с опозданием. Нееман: “…он не считал, что иорданцы способны вообще воевать. Во время инструктажа у музея Ротшильда была видна его самоуверенность и недооценка врага”. Цвика Дахав, тогда командир танкового батальона бригады Харэль считает, что бой выглядел бы совершенно иначе, если бы дождались танков, которые были в пути. Дахав: “У каждого командира танка была карточка огня на 1200 метров. Перед войной был конкретный план уничтожения бункеров прямой наводкой перед любым наступлением”. Командир роты Иегуда Бар, участвовавший в штурме Школы полиции: “…там были проявления исключительной храбрости, но были офицеры, которые ошиблись…если рассказывать об этом бое (“Гиват а-Тахмошет”) на офицерском курсе, то кроме как “что нельзя делать” о нем рассказывать нечего. С точки зрения управления боем на ротном и батальонном уровне –это провал”.
Другое, более популярное мнение говорит, что планирование было очень хорошим – за 36 часов были достигнуты все поставленные цели.
Примечательно, что в общественном сознании именно парашютисты 55 бригады запомнились как “освободители Иерусалима”, хотя не меньшую роль в этом сыграли Иерусалимская бригада и бригада Харэль, во многом благодаря знаменитому докладу комбрига Моты Гура по радиостанции “Храмовая гора в наших руках” и ставшим историческими фотографиям с парашютистами у Стены плача.
Бои за Иерусалим стали одними из наиболее тяжелых за время Шестидневной войны. Иорданские легионеры дрались героически и их поражение было обусловлено, прежде всего, неумным командованием высших офицеров иорданской армии и генштаба. Большое количество жертв было обусловлено также тем фактом, что бои происходили на застроенной местности лицом к лицу, а в таких боях, как правило, всегда много жертв.
Арик Ахмон, начальник отдела разведки в бригаде парашютистов рассказывает: “три месяца после войны мы с Мотой Гурой ехали на Суэцкий канал. Я сказал ему, что среди многих высокопоставленных резервистов царит недовольство тем мифом, который ты преднамеренно создаешь вокруг бой за Иерусалим, это неправильно. Он посмотрел на меня и сказал: “я сейчас говорю тебе и твоим друзьям…через 30 лет, когда твои внуки будут слушать рассказы о Шестидневной войне, никто не вспомнит Рафуля, который вел в 10 раз более серьезное сражение в Рафиахе, весь еврейский народ будет вспоминать об участии бригады в освобождении Иерусалима и будут невообразимо гордиться этим”.
