И не веря ни сердцу, ни разуму,
Для надежности спрятав глаза,
Сколько раз мы молчали по-разному,
Но не против, конечно, а за!
Александр Галич

Сказано в трактате “Пиркей Авот” (“Изречения мудрецов”) от имени рабби Шимона: “Все дни моей жизни я воспитывался среди мудрецов и не нашел ничего более полезного для человека, чем молчание”.

Эта фраза и проста, и сложна. Очевидно, что скупой на слова рабби считает гораздо более уместным впитывать чужой опыт, нежели тратить время и силы на болтовню.

С другой стороны, и Каббала добавляет нам аргумент в пользу молчания: оказывается каждый человек приходит в этот мир с изначально заданным количеством слов, которые ему суждено произнести. И, стало быть, чем меньше их тратишь, тем больше проживешь.

Дополнительный повод задуматься об употреблении слов мы находим в Талмуде у самого, пожалуй, скромного его персонажа — раба по имени Тави. (Заметим, кстати, что это практически полный аналог древнегреческого Эзопа, и кто с кого срисован — определить очень затруднительно. Ведь, с одной стороны, Эзопу приписываются намного более ранние с точки зрения истории годы жизни, но, с другой стороны, первые письменные упоминания его изречений на несколько веков запаздывают по отношению к времени написания Талмуда.)

Так вот, Тави-Эзоп в ответ на просьбу своего господина принести с рынка что-то вкусное и, одновременно, самое прекрасное на свете, купил язык.

Точно так же и ответом на второе задание — приобрести на рынке что-то вкусное и при этом самое дурное на свете — стал язык.

Это потому что словом можно и вдохновить человека, и лишить его смысла жизни.

Но то же самое можно сделать и молчанием. Тем самым, которого полезнее, как мы выяснили выше, нет для человека. Но и вреднее тоже!

Ибо, опять же, с одной стороны, сдержать рвущуюся с языка колкость — замечательное умение. Но, с другой стороны, не предупредить слепого о яме под ногами — невероятная подлость.

Впрочем, к чему это я? А как всегда, к отрывку из очередной недельной главы.

Сюжет его прост: евреи осели лагерем на границе с Моавом (древнее государство), царь Моава Балак в ужасе от этого зрелища, мечется от страха перед очевидным вторжением врага, наблюдает панику подданных и вынужден как-то действовать. Как?

Он обращается к известному пророку и колдуну Биламу и просит его проклясть “жидо-масонов”, которые обложили его границы, ибо “кого проклянешь ты, тот проклят, а кого благословишь, благословен” (вот опять всплывает тема амбивалентности слов).

Билам соглашается, и еврейские мудрецы сообщают по этому поводу, что он — гораздо больший ненавистник Израиля, чем Балак. Он — истинный антисеми и враг.

Откуда берется этот вывод?

На первый взгляд, ничего подобного, а просто старый кудесник алчен, и соблазняется солидной порцией серебра, выделенной моавитянами за истребление жидов силою слова. Если бы речь шла не о евреях, а о египтянах, например, наверняка, он поступил бы точно так же.

Нет, настаивают мудрецы. Не просто алчный колдун, а именно антисемит и злобная тварь.

Почему? А потому что, как у Галича: “Вот так просто попасть в палачи: промолчи, промолчи, промолчи!”

Дело в том, что царь Моава Балак не знал и не мог знать, что евреи вовсе не собираются нападать на его страну. Они просто отдыхают после долгого перехода по пустыне перед обретением земли обетованной.

Более того, им Б-г конкретно запретил даже думать о завоевании данного государства, ибо из Моава в будущем еще должны произойти великие души, вплоть до самого царя Давида и его потомка Мессии. А потому генетический материал надо беречь и к Моаву относиться уважительно.

Но опять же, по ту сторону границы могло создаться другое впечатление, и не нам убоявшихся призрака войны осуждать.

А вот что касается Билама, то он-то был пророком (мудрецы утверждают, что даже самым великим пророком в истории) и не мог не знать, что евреи — совершенно безопасны.

Что он должен был бы сделать по-хорошему? Отправить послов Балака восвояси и передать с ними следующее: “Не бойся, Балакушка, ничего тебе не грозит. А серебро твое я себе, пожалуй, оставлю, за эту радостную весть”.

Но нет. Он молчит! И тем самым пытается обречь ненавистный народ на мучения, да и моавитян, заодно, на приступы страха.

А ведь молчать нельзя! Потому что от одного проглоченного слова могут зависеть жизни отдельных людей и народов.

Нельзя молчать, когда наблюдаешь творящуюся на твоих глазах несправедливость.

Нельзя молчать, когда ты не согласен с политикой своей страны.

Нельзя молчать на званном обеде и за столом переговором, если от твоего молчания может хоть кто-то пострадать.

Нельзя молчать, когда индивидуумы сбиваются в толпы и орут на площадях “Хайль, Гитлер!”

Нельзя молчать, когда травят и высылают Александра Галича и ему подобных.

Но мы молчим. Ибо знаем:

“Где теперь крикуны и печальники?
Отшумели и сгинули смолоду…
А молчальники вышли в начальники,
Потому что молчание — золото”.

Источник

Мнение авторов публикаций может не совпадать с мнением редакции сайта