Почему следует протестовать против соглашения, которое глава правительства намеревается подписать с газовыми монополистами Ицхаком Тшувой и "Нобель Энерджи"?

Интуиция подсказывает вам, что люди, готовившие соглашение с холдингом Тшувы, действовали не в ваших интересах. И вы не одиноки: опрос, результаты которого будут опубликованы в ближайшие дни, свидетельствует, что значительное большинство израильской общественности — правые, левые и центристы — считает, что соглашение полезно главным образом газовым магнатам.

Вы, однако, спрашиваете себя: зачем мне протестовать, что из этого выйдет? Как это все меня касается? И вообще, говорите вы, мы уже "выходили на площадь" летом 2011 года — и кончилось это ничем.

Поэтому я пишу эту статью и прошу вас поделиться ею с вашими друзьями.

Начну с личной истории. Когда мне было 19, я начал работать в экономической журналистике, и продолжаю работать уже 27 лет. В качестве журналиста, редактора, учредителя газеты я пишу о коррупции, о концентрации капиталов, об отношениях между властью и капиталом, о конкуренции, о "социальном капитале", о равенстве возможностей. В последнее десятилетие моей журналистской деятельности я довольно-таки существенно поменял свой журналистский профиль.

Нет, я не изменил свои взгляды на экономику и общество. То, что я действительно поменял, — это представление о назначении журналистики. Примерно лет десять назад мне стало ясно: 90% работы, которую делаем мы с коллегами в издании TheМarker, не слишком-то эффективны. Потому что те, кому мы противостоим, намного сильнее, и они, в противоположность нам, журналистам, нацелены на конкретные результаты. Они почти всегда побеждают, потому что у денег и у власти есть огромные возможности влиять на нормы, на имидж принимающих решения. За деньги можно купить уважение, престиж, общественное положение и, самое главное, — законы.

Поэтому в какой-то момент, десятилетие назад, я стал уделять основное внимание журналистике, которая не просто информирует, а пытается изменить реальность. Журналистике не просто профессиональной, а более активистской, глубокой, "ангажированной". Журналистике, занимающейся самыми различными проблемами, но сосредоточенной на главном: на изменении норм, представлений и моделей поведения "игроков", действующих на общественной арене.

Одним из самых важных моментов этой кампании — может быть, самым важным — было лето 2011 г. Когда сотни тысяч израильтян вышли на улицы, мы, журналисты TheMarker, увидели в этом редкостную возможность повлиять на нормы, взгляды и поведение людей, принимающих решения.

В те месяцы газета TheMarker посвятила все свои силы и энергию социальному протесту. Мы не стремились к объективизму. У нас была ясная повестка дня — поддержать слабых.

Верно, в ходе общественного протеста звучало много такого, что нам не нравилось (мы не участвовали в спорах левых и правых, не одобряли попыток разных партий и "центров силы" использовать протест для нанесения ущерба оппонентам). Но при всем при том протест был для нас "моментом истины", когда появляется возможность поменять правила игры; впервые ответственные фигуры, регуляторы, политики, которые обычно являются заложниками групп интересантов, вынуждены были принять в расчет большинство: неорганизованное, разрозненное, в обычных условиях молчаливое и не способное по-настоящему влиять на собственное будущее.

Тектонический сдвиг

Сейчас вы скажете: "Хорошо, мы вышли на улицы, и ничего из этого не вышло". Тут, думаю, вы ошибаетесь. Знаю, это противоречит тому, что вы интуитивно ощущаете, но прислушайтесь к моим словам. Общественный протест инициировал масштабный тектонический процесс изменений: в языке, в образе мышления, в концепциях и поведении всех лиц, принимающих решения в общественных и деловых сферах Израиля.

Многие из скандальных коррупционных историй, которые предстали на суд общественности за последние 4 года, остались бы скрытыми, если бы не социальный протест. Более того, значительная их часть вообще не вошла бы в наше сознание как нечто важное и несущее угрозу, поскольку они были связаны с событиями и деяниями, которые до 2011 г. воспринимались как легитимные, не нарушающие принятых норм.

Вся система регуляции — законы и инструкции, определяющие экономическую деятельность в стране — претерпела беспрецедентный переворот в период 2011–2014 гг. На волне протестов начались изменения в законодательстве, связанном с полномочиями антимонопольной службы, службы контроля за ценными бумагами и, по сути, всех подобных учреждений в Израиле. Некоторые из этих изменений обернулись подлинными реформами: падение на 90% цен на услуги сотовой связи в 2012–2015 гг., реформа системы страхования, закон об усилении конкуренции и целый ряд инициатив в сферах продовольственных продуктов, автотранспорта, радио- и телевещания, здравоохранения. Некоторые из них, правда, были в последний момент торпедированы, — но если бы не общественный протест, они вовсе не были бы инициированы и не стали бы фактами коллективного сознания.

Я, как уже сказано, 27 лет в экономической журналистике. Каждый день общаюсь с регуляторами, политиками, лицами, принимающими решения. И я хочу сказать вам на основании опыта и почти "гарантированно": социальный протест — это самое демократическое, позитивное и эффективное событие, которое произошло здесь за последние десять или двадцать лет.

Если бы не социальный протест, наше положение могло быть сегодня намного, намного хуже — в плане стоимости жизни, уровня коррупции в политике и общественном секторе, структуры израильской экономики. Протест приостановил — по крайней мере, на эти четыре года — начавшийся десятилетие назад устрашающий процесс превращения Израиля в олигархическое или плутократическое государство, где правят группы интересантов и обладатели огромных капиталов. Т.е. люди, создающие экономическую систему, противоположную капитализму, обществу свободной инициативы. Люди, постепенно низводящие нас до уровня Греции, России или Италии.

На протяжении всего этого периода я, как и многие другие, предупреждал, что это "половодье общественного контроля" может быть временным; что группы интересантов, магнаты и их приспешники обучатся новому языку, новому нарративу, и заново обрушатся на программы контроля и регуляции, на журналистов, на политиков. Это капиталисты, которые попытаются разрушить капитализм и удушить конкурентные рынки, уничтожить мелких конкурентов, раздавить малый бизнес, подчинить потребителей, купить законы.

Т.е. вернуть ситуацию к "допротестному" состоянию. И это действительно происходило и происходит сейчас самым явным образом в истории с газовой монополией…

Что произошло с Нетаниягу?

Все мои знакомые из сфер политики, бизнеса, экономической регуляции, журналистики спрашивают меня в последний месяц: что случилось с Нетаниягу? Что заставляет его заключить столь плохое соглашение с газовой монополией? Шелдон? Республиканская партия [США]? Давление со стороны Тшувы? Непонимание энергетического рынка и его параметров сотрудниками бюджетного департамента и Национального совета по экономике? Каким образом люди, рассуждающие о рыночной экономике, свободной инициативе, конкуренции, выстраивают здесь энергетическую структуру в стиле государств третьего мира?

У меня нет ответов на эти вопросы. Думаю, когда-нибудь они появятся. Вы тоже их узнаете. Все выйдет наружу. Но сейчас у нас нет времени пытаться понять. Сейчас не время пускаться в бесконечные рассуждения о наилучшей структуре энергетического хозяйства, выслушивать все идеи на этот счет.

Сейчас нам надо сосредоточиться на одном. Мы все обязаны понять, что если допустим создание грандиозной энергетической монополии на основе месторождений Тамар и Левиафан, мы рискуем быстрым перерождением израильской демократии. Речь идет уже не о дороговизне, а о вещах намного более серьезных.

Монополия с доходами в десятки миллиардов шекелей ежегодно, с огромными потоками наличности, с высочайшим уровнем концентрации, с возможностью [видимо, "диктовать". — прим. ред.] цены всему энергетическому рынку — за несколько лет превратится в самый могущественный фактор национальной экономики. Она станет сильнее любого правительства, любой партии, любого СМИ. Сильнее всех. И она со временем купит всех "сторожевых псов" демократии.

В одно прекрасное утро мы можем проснуться в устрашающей реальности: на дворе 2020 год, и газовая монополия держит у себя на содержании десятки родственников политиков, регуляторов, лиц, принимающих решения. Это может быть напрямую — или опосредованно, через бизнесменов, партии, общественные организации, фиктивные фирмы в самых разных странах. Такое происходит в Греции, в Италии, в определенных сферах американской экономики. Основанный на силе и коррупции "капитализм приближенных".

И самое страшное. Придет день, когда они купят или запугают всех, кто обязан следить за ними, выводить их на чистую воду. Мы уже испытали это в период 2008–2012 гг., когда вся журналистика дрожала перед магнатами, и не осталось почти никого, кто осмелился бы рассказать, как "работает" система. Большинство из вас в ту пору не следило за экономической журналистикой. Лишь немногие понимали, что происходит на рынке капиталов и в деловом секторе, как задействуются подспудные связи между банками и магнатами с одной стороны, политиками и журналистами с другой. Социальный протест тогда спас нас, разрушил "железный занавес" и раскрыл глаза миллиону израильтян. Мы должны быть уверены, что не возвращаемся в ту ситуацию.

Если правительство "прогнется" и допустит создание колоссальной монополии, это вызовет лавинообразный процесс. Завтра мы не сможем осуществить историческую реформу банковского дела. Послезавтра нам не удастся остановить приватизацию в медицинской сфере, а дальше это "аукнется" нам в образовании, на автомобильном рынке, в сфере инфраструктуры, в стоимости жилья. Во всем. Объект нашей борьбы — не Тшува, не газ, не счет за электричество. Мы боремся за образ израильской демократии, за возможность влиять на собственное будущее.

Каждый из вас может сказать себе: пусть кто-нибудь другой выйдет на демонстрацию. Это легитимно. Это — феномен "попутчика", известный из теории игр и политэкономии. Но Израиль — не Америка, здесь живут замечательные люди. Здесь есть группы населения, которые в "момент истины" способны сделать вещи, которые не делают ни в одной стране. Сейчас у тысяч, у десятков тысяч людей есть возможность очнуться и сделать то, что все теории крушения демократии объявляют невозможным.

Нет лучшего и более эффективного пути, чем послать сегодня сигнал — всем политикам, всем принимающим решения, всему обществу, самим себе, своим детям и родителям, своим ученикам: мы здесь, мы не покорное стадо, мы не молчаливое большинство. Мы все видим и все понимаем, у нас есть силы и способности действовать.

Мы не левые, не правые и не центристы, мы не светские и не религиозные, мы не за Биби и не против Биби, мы не за Герцога, не за Ципи, не за Лапида и не за Кахлона. Это демонстрация израильского общества против тех, кто хочет подмять под себя государство, и в особенности против тех, кто стоит и молчит, или "сотрудничает" — потому что боится. Это наша демонстрация. Пожалуйста, присоединяйтесь к ней, выходите, говорите, кричите! Спасибо.

И еще одна просьба — к "троллям", владельцам акций нефтяных и газовых компаний и просто к людям, работающим на монополию в качестве "консультантов" и т.п. Отправляйте ваши фейсбучные отклики в другие газеты. Газет и журналистов, поддерживающих газовую монополию, хватает. У вас достаточно площадок для самовыражения. Спасибо.

Источник

http://relevantinfo.co.il/газовый-протест/

Мнение авторов публикаций может не совпадать с мнением редакции сайта