Маленькая чешская гарнизонная крепость Терезин, выстроенная в 1780 году, стала всемирно известной в двадцатом веке.

Дважды стала.

Сначала о ней узнал мир потому, что именно в ее стенах скончался от туберкулеза Гаврило Принцип, чей выстрел в Сараево положил начало Первой мировой войне.

А затем мир узнал о Терезине — как о лагере смерти.

Тут в течение четырех лет функционировал концентрационный лагерь, в котором перебывал практически весь свет еврейской мысли и культуры Чехии. И не только Чехии. Сюда свозили евреев со всех оккупированных территорий: ученых, политиков, писателей, музыкантов, журналистов, актеров.

Нацисты использовали лагерь в Терезине по максимуму: и как место, где массово убивали евреев, и как возможность показать миру, что Германия не так ужасна, как об этом говорил мир.

Для реализации второй идеи в Терезине дали возможность евреям выпускать журналы, ставить спектакли, устраивать выставки. В Терезине де-юре существовало самоуправление.

А еще в Терезине играли в футбол. Да не просто играли: тут была создана лига, первенство которой разыгрывалось три сезона. За это время в лиге играло 35 команд, было проведено сотни матчей.

Некоторые из клубов носили громкие названия, говорившие лучше всякой статистики о географии Холокоста: "Рапид", ФК "Вена", "Фортуна Кёльн". А были и названия, которые сразу давали понять, чем занимаются футболисты после того, как судья даст свисток об окончании матча: "Склад одежды", "Пионервожатые".

В лиге играли не только любители, но и серьезные игроки. Пол Марер играл за сборную Чехословакии по футболу на олимпийских играх 1924 года в Антверпене, после выступал за ряд профессиональных клубов США. В 1930 году он вернулся в Чехословакию. Марер был одним из самых возрастных игроков еврейской лиги смерти: ему было за сорок лет.

Но он играл.

И не только потому, что не мог без футбола.

Футбол давал дополнительный шанс выжить. В качестве призовых за победу в лиге концлагеря Терезин победителям давали более качественную еду, чем остальным заключенным. Лигу судили профессиональные арбитры, в газетах о матчах, кадровых изменениях и тактике писали профессиональные спортивные журналисты. За футбольными перипетиями наблюдали сотни, а то и тысячи зрители. Они вели себя так, что если не знать о концлагере Терезин и времени события, то их, зрителей, легко принять за обычных болельщиков в Лондоне, Москве, Берлине или Рио-де-Жанейро.

Историк Томан Брод, прошедший в детстве концлагеря Терезин, Освенцим и Гросс-Розене, позже писал, что матчи лиги в Терезине приносили хоть какое-то удовольствие в их безнадежные жизни, помогали сохранить веру и достоинство.

В августе 1944 года концентрационный лагерь посетили три делегата от "Красного Креста". Этот приезд стал историческим. И роковым.

Историческим, потому что кадры матча, сыгранного 1 сентября специально для высоких гостей, сохранились:

Роковым, потому что приезд представителей "Красного Креста" сыграл свою роль. Фашисты сочли, что более не надо лакировать действительность перед миром: через месяц после игры почти всех футболистов и болельщиков направили в Освенцим, где почти все они попали в газовые камеры.