Интервью с Эльчином Сафарли, известным современным писателем, специально для сайта 9 канала.

Таша Карлюка: Эльчин, что самое приятное в писательстве, а что самое неприятное?

Эльчин Сафарли: Самое приятное то, что есть мир, где ты можешь укрыться от так называемой реальности: хотя, есть ли она одна общая, на всех, — это под большим вопросом и тема отдельного разговора. И это наслаждение связано не с тем, что автор в своих творениях всем как бы управляет. Там то, что ты любишь и способен принять. В писательстве неприятное — это сложность в совмещении жизни и творчества. Это, к сожалению, не единое целое. Жизнь всегда должна быть на ступеньку выше. Ведь вокруг нас есть те, за которых мы ответственны. Ими нельзя пренебрегать со словами: "Я в творческом поиске, подождите!"

Таша Карлюка: Почему вы постоянно "вне зоны доступа": мобильный постоянно отключаете, а дома — автоответчик?

Эльчин Сафарли: Я люблю, ценю тишину и уединение. Они необходимы мне для нормального функционирования. Если оно нарушается, к примеру, загруженным графиком встреч или переизбытком общения, то я заболеваю. Да и сложно написать что-то путное, находясь в шуме. А еще я человек восприимчивый к тем сигналам и энергетике, что получаю от людей. Это помогает в творчестве, но и здорово вредит, когда баланс нарушается. Уединение и природа — самые действенные лекарства.

Таша Карлюка: Чехов сказал: "Кто испытал наслаждение творчества, для того все другие наслаждения уже не существуют". Вы согласны?

Эльчин Сафарли: Не согласен с Антоном Павловичем. Рад, что у меня это не так. Писательство для меня — отражение того наслаждения, которое получаю от жизни. Высшее наслаждение для меня — тишина, дорога и люди. Общение с людьми, самыми обычными, не замеченными массами, и от этого, поверьте, их жизнь не менее героична и интересна, чем жизнь тех, о которых много написано.

Меня пугает, когда мною восхищаются и, упаси Господи, называют особенным. Во-первых, это чушь несусветная, а во-вторых, это накладывает ответственность, не дает жить спокойно. Как сказал мой учитель, деньги и популярность — это большое испытание для человека. Да, люди разделены на волшебников и маглов. Но настоящий волшебник не станет возвышать себя над маглами — он будет скромно помогать тем, кто нуждается в помощи.

Таша Карлюка: Вы отказались от стандартных встреч с читателями, на смену этому пришли благотворительные встречи — все собранные деньги идут на лечение детей. Почему решили этим заниматься?

Эльчин Сафарли: Сначала из-за чувства вины за хорошую жизнь — у меня любящая семья, чуткие друзья, я здоров, есть крыша над головой, мои тексты читают, могу позволить себе поездку в любимый город. Сталкиваясь с бедами людей, понимал, как напыщенны мои переживания. Но с каждой организованной акцией чувство вины трансформировалось в благодарность. Эмоции ушли, осталось трезвое желание — делиться, действовать. Помогать, не думая о том, от чего это избавляет или чем наполняет. Твоя цель на каждый день.

Таша Карлюка: Одни говорят, что заканчивается цивилизация денег, сейчас цивилизация альтруизма. Другие же утверждают, что мы живем в обществе потребления. Для вас действительность — она какая?

Эльчин Сафарли: Цивилизация денег и эра альтруизма идут одновременно, как день и ночь. Каждый выбирает свое. Люди сетуют на то, что современный мир стал жестоким и циничным, а время самое что ни на есть тяжелое. Конечно, планеты над нами постоянно двигаются, смягчая или обостряя настроения на земле, но по мне так глобально мало что не меняется. То, что тревожило людей в 1208 году, тревожит и в 2015. Важно то, что мы выбираем, на кого равняемся, к чему стремимся. В одной из моих книг есть цитата: "Правильного и неправильного выбора не существует. Есть твой выбор и его последствия".

Таша Карлюка: Писателю важно не писать?

Эльчин Сафарли: Писатель пишет всегда. Даже если перед ним нет бумаги с ручкой или ноутбука. Формирует образы, думает над метафорой, перебирает впечатления, эмоции — это в копилку, а это можно отбросить. Как-то мне сказали, что у Сафарли в книгах все герои мудрые, возвышенные, постоянно философствуют. Я согласился и не то чтобы расстроился, — захотелось понять, с чем это связано. Мой выбор — писать о том хорошем, что есть в людях, о том, что несет свет, хотя бы чуточку делает мир лучше. Негативного достаточно в жизни — зайдите в соцсети или выйдите на улицу. Я вижу наши пороки, вижу нехорошее, переживаю из-за этого. Но мне важно извлекать из себя и окружающих людей концентрат света, писать о нем. Он есть абсолютно в каждом из нас.

Таша Карлюка: Вы как-то сказали про важность дарить людям понимание, не осуждая их — так называемым изгоям жизни: проституткам, гомосексуалистам. По-вашему, какой способ в привитии терпимости есть наиболее действенным?

Эльчин Сафарли: Поэт Руми писал: "Не будь влюбленным. Будь влюбленным". Делиться тем, что у тебя есть, бескорыстно, не надеясь на ответ, любить людей, несмотря на их пороки, видеть в них хорошее — это то, что надо бы воспитывать в себе. Задача не из легких, порою кажущаяся невозможной. Это ежедневная, ежеминутная работа — ее плоды принесут покой, которого так не хватает в мире. Как воспитать терпимость? По-моему, с помощью образования. В мусульманских странах гомосексуализм до сих пор называют психическим отклонением. Общался с теми, кто так считают. В большинстве своем это люди, не получившие даже школьного образования. Конечно, эрудиция и интеллект — не показатели человечности, но ее составляющая.

Таша Карлюка: Раньше была защита в религии, которая являлась камертоном и предлагала определенную модель поведения. Сейчас для многих вопросы веры — лишь вопросы, как лучше перестраховаться от возможных бед при помощи Бога: иконка в автомобиле "на всякий случай", ходить в храм "на всякий случай"… Как Вы для себя решили вопросы веры?

Эльчин Сафарли: Один исламский богослов сказал: "Если увидите верующего, хранящего молчание, то приближайтесь к нему — поистине он изрекает мудрости". Для меня вера — это покой, молчание, тишина. То, что нельзя объяснять: каждый ощущает невидимую часть мира по-своему. Главное, чтобы в вере жила любовь, а не страх, агрессия, подавление.

То, что религия часто используется как способ манипуляции — так было, будет. Там, где ступила нога человека — распри, невежество, эгоизм, войны. Такова наша природа — черное и белое, рассвет и закат, Творец и Дьявол. Сплошные контрасты.

Те, кто громко говорит о своей вере, служении, рассуждает на тему чистоты и грешности — самые что ни на есть сомневающиеся. В турецком языке есть слово "хузур", оно имеет два значения — "покой" и "внутренняя связь человека с Творцом". Улавливаете связь? То, что соприкасается с Высшим — спокойное, полное любви. Остальное — суета земная.

Таша Карлюка: Мне интересен Ваш взгляд как мусульманина, который ходит в мечеть, на перманентный арабо-израильский конфликт.

Эльчин Сафарли: Я искренне желаю, чтобы мы научились жить мирно, благоразумно. Но одновременно понимаю, что этого не будет. В этом мире — точно. Одна война закончится, начнется другая. Тогда в чем надежда? Тех, кто стремится к свету, больше, чем тех, кто заблудился в темноте. Древние индийцы представляли землю в виде полусферы, которую держат четыре слона. Люди света и есть те самые слоны.

Таша Карлюка: Расскажите про еврейскую старушку, с которой вас часто оставляла бабушка. Чему-то вам удалось у нее научиться?

Эльчин Сафарли: Мое детство прошло в Баку, в городе теплом, интернациональном. И жила там, на улице Камо, большой человек — Фаня Рафаиловна Мекк. Что для меня значит большой человек? Этот тот, кто, несмотря на сложности, горести, сохранил в себе доброту, веру, человеколюбие, шепотом помогая тем, кто слабее — вот где истинное служение. Единственного сына Мишу Фаня потеряла на войне. Ее знал и уважал весь тогдашний Баку, она руководила красильным цехом и дружила с моей бабушкой Соной. Именно Фаня забрала к себе из детдома девочку по имени Коретти, буквально от смерти спасла ее, вырастила.

На каникулах, когда у Соны, врача-стоматолога, было много пациентов, она оставляла меня у Фани. В моей памяти она запомнилась как человек силы. Фаня называла меня Апельсином, — у меня щеки горели румянцем, — кормила пирожками с капустой и часто повторяла: "Счастье — это выбор, Апельсин. Не жди, когда оно упадет с неба, ищи его в себе".

Царствие небесное, бабушке Фане! Ее похоронили в Баку на еврейском кладбище. А та самая девочка Коретти жива и здорова, вышла замуж, родила двух детей и воспитывает внука.

Таша Карлюка: Чарли Чаплин родился в бедной семье, он говорил, что бедность его ничему не научила, а лишь извратила представление о ценностях жизни, внушив неоправданное уважение к богатству. Знаю, что Вы так же не родились с серебряной ложкой во рту. А чему Вас научили бедность и богатство?

Эльчин Сафарли: Я родился в самой обычной семье на окраине маленького южного города. Еда у нас была всегда, отец работал на двух работах, на остальное денег не было. Достаток пришел со временем. Богато мы жили или бедно — об этом ни в детстве, ни в юности не задумывался. В нашем районе состоятельных семей было мало, да и стояла пора Советского союза — что значит жить лучше, я не знал. Зато знал, что такое двор, что надо быть сильным и защищать тех, кто слабее, что такое трудности и что надо переживать их мужественно. Я научился быть целеустремленным.

Чему научило богатство? А богат ли я? Если исходить от моих гонораров, то не так уж и богат. На хорошую еду, необходимую одежду и путешествия хватает. Богат ли духовно? Сложно ответить. Человек никогда не бывает духовно богат, ведь это постоянный процесс самопознания, работы над собой. Колодец, который сколько ни заполняй, все равно будет наполовину. Потому что есть то, что тебе не откроется — подсмотреть разрешат, а потом — бац, обратно на землю.

В жизни получаешь, обогащаешься и делишься этим. Страшно, когда не делишься. Как в том мультфильме про золотую антилопу, помните? Золото — и внутреннее, и внешнее — в итоге сгниет, превратится в куски черной земли. Повезло тем, кто, пережив крах, взрастил на этой земле красивый сад.