После победы на выборах Биньямина Нетаниягу отношения между США и Израилем находятся на исторически самом низком уровне. В этом по крайней мере, согласны комментаторы как слева, так и справа. Но, как это обычно бывает, когда все согласны: вывод неверен.

Отношения Израиля с США были проблематичными с самого начала; периодически дело доходило до серьезных кризисов. Потому что интересы США и интересы еврейского государства, в конце концов, не одно и то же. Представление о том, что США, так сказать, естественный союзник Израиля — иллюзия.

“Я — Кир!” — сказал однажды президент США Гарри Трумэн и таким образом представил себя последователем великого персидского царя, который в шестом веке до нашей эры помог евреям создать после вавилонского изгнания собственное государство, поэтому упоминается в Библии как “Мессия”.

Тем не менее, хотя Соединенные Штаты при Трумэне, в 1948 году, были первой страной (второй был Иран), признавшей Временное правительство Израиля, президент не был ни филосемитом, как Уинстон Черчилль, ни христианским сионистом, как Артур Бальфур, который в 1917 году объявил о поддержке Британской империей идеи создания еврейского очага в Палестине. Скорее, наоборот.

Мягкий антисемитизм Трумэна

На протяжении всей своей жизни провинциал из маленького городка Среднего Запада исповедовал мягкий антисемитизм. Нью-Йорк был для него Kike Town, что можно было бы перевести как “еврейский город”. Как американец, он питал инстинктивное отвращение к европейскому представлению о том, что государства должны быть созданы на основе этнической или религиозной принадлежности.

Вот почему он поддержал в 1946 году предложенный англо-американской комиссией план создания бинационального государства Палестина, которая должна состоять из соответственно автономных арабских и еврейских областей под наблюдением ООН.

Имеет ли план когда-либо шансы на реализацию, еще предстояло выяснить. В конце концов он провалился не только из-за сопротивления евреев и арабов внутри и за пределами Палестины, но и потому, что ни измученные войной бритты, ни США не были готовы взять на себя людские и материальные затраты оккупации, которые были бы необходимы, чтобы предотвратить гражданскую войну в новом государстве.

Тем не менее, уже на следующий день после признания Израиля Трумэн скорбел по этому решению. “Мы решили проблему, — жаловался он госсекретарю Дину Ачесону позже, — но эмоциональные евреи в Соединенных Штатах и эмоциональные арабы в Египте и Сирии воспрепятствовали решению”. Второй Кир? Скорее нет.

Америка занимала по отношению к Израилю выжидательную позицию

И в первые годы после основания государства американская позиции по отношению к Израилю была скорее выжидательной. Оружие в войне за независимость евреи получили из Чехословакии — при молчаливой поддержке Советского Союза. Оружие, которое Израиль использовал в войнах 1956 и 1967, поступало в основном из Франции, которая в течение длительного времени слыла самым надежным союзником Израиля.

Когда Англия, Франция и Израиль в 1956 году совместно напали на Египет, чтобы вернуть национализированный Гамаль Абд аль-Насером Суэцкий канал под франко-британский контроль, предотвратить организованные Египетом теракты против Израиля и свергнуть Насера, президент-республиканец США Дуайт Д. Эйзенхауэр под давлением со стороны нефтяного лобби одобрил санкций против Израиля и остановил помощь еврейскому государству в целях его развития. США голосовали в Совете Безопасности ООН вместе с Советским Союзом за резолюцию, требовавшую вывод израильских, британских и французских войск.

Угрожая продать находящиеся в американских руках британские валютные резервы и таким образом вызвать крах фунта стерлингов, Эйзенхауэр заставил прервать успешные военные действия, обеспечив тем самым политическое выживание Насера.

К числу немногих сторонников израильско-франко-британской военной акции принадлежал, кстати, канцлер Конрад Аденауэр, который истолковал совместные действия Эйзенхауэра с Хрущевым как попытку “поделить мир между собой”. Позже сам Эйзенхауэр назвал свою позицию в Суэцком кризисе крупнейшей внешнеполитической ошибкой его администрации.

Израиль создаёт собственную атомную бомбу

Вынужденный под давлением США окончательный уход европейских держав из арабского региона и стратегическое решение Эйзенхауэра поддержать арабский национализм утвердили Давида Бен-Гуриона в его мнении: Израиль должен иметь свою собственную атомную бомбу в качестве ультимативного оружия сдерживания. Уже в 1956 году Шимон Перес провел с Францией переговоры о поставке реактора и завода по обогащению, а также ракетных технологий и подготовке кадров. Через год после Суэца было подписано секретное соглашение. Десятью годами спустя Израиль стал ядерной державой.

Реактор в Димоне был “великим жестом Франции по отношению к Израилю, — пишет Ари Шавит, — прощальным подарком пришедшей в упадок колониальной власти молодой прифронтовой нации, которую Запад основал на Востоке, а затем оставил в одиночестве”. Соединенные Штаты такое развитие событий совершенно не устраивало. Президент Джон Ф. Кеннеди принуждал израильтян в 1962 году допустить в Димону американских инспекторов, которых успешно водили за нос по 1969 год; только так и смогли французы продолжать совместные работы.

В сентябре 1969 года премьер-министр Израиля Голда Меир подтвердила вновь избранному президенту США Ричарду Никсону наличие израильской атомной бомбы. США решили молча признать свершившийся факт. 1973 год, когда Израиль оказался на грани поражения в войне Судного дня, доказал, сколь необходимым было наличие оружия, которое Израиль разработал вопреки сопротивлению Соединенных Штатов.

Национальные интересы США

Да и после 1967 года, когда США стали основным поставщиком оружия и союзником Израиля, не было недостатка в кризисах отношений между Иерусалимом и Вашингтоном. Мощнейшее нефтяное лобби в арабском мире, в администрации США и общественность разделяют точку зрения Стивена Уолта и Джона Миршеймера:

“Близкие отношения США с Израилем, — по мнению (кстати, консервативных) политологов, — угрожают национальным интересам Соединенных Штатов, которые должны выступать в регионе в качестве честного маклера и сторонника политики равновесия”. Короче говоря, назад к Эйзенхауэру, которого новый министр обороны Обамы Чак Хейгл цитирует в качестве образца.

Поэтому для каждого израильского политика, который знает историю своей родины, имеет силу: Израиль всегда должен быть способен и готов действовать в одиночку и по своей собственной оценке опасности. Ни в коем случае нельзя допустить положения, в котором он оказался в 1956 году; ни в коем случае нельзя быть полностью зависимым от союзника.

Дружба с Соединенными Штатами важна. Но для выживания важна независимость Израиля. Кто не понимает этого урока истории, не поймёт ни Нетаниягу, ни того, почему большинство израильтян хочет иметь его в качестве премьер-министра.

Источник

Мнение авторов публикаций может не совпадать с мнением редакции сайта