Постановление Верховного суда, отменившее решение Центральной избирательной комиссии (ЦИК) и позволившее скандально известной арабской террористке Ханин Зуаби баллотироваться в Кнессет, не стало неожиданностью.

В мае 2010 года Зуаби лично участвовала в провокации на судне "Мави Мармара". Эта провокация переросла в вооруженное столкновение с израильской армией, которой необходимо было предотвратить ввоз оружия террористам ХАМАСа в сектор Газа.

Прошлым летом Зуаби утверждала, что похитители и убийцы трёх израильских подростков не являются террористами. А затем заявила, что солдаты Армии обороны Израиля еще большие террористы, чем боевики "Исламского государства".

Впрочем, представители арабской националистической партии БАЛАД, в списке которой Зуаби занимает второе место, и так регулярно нарушают израильский закон. Ведь партиям, отрицающим еврейский характер государства Израиль, законом запрещено баллотироваться в Кнессет.

Тем не менее, отмена Верховным судом решений ЦИКа в отношении арабских националистов превратилась в традицию.

Верховный суд отменил дисквалификацию Зуаби накануне предыдущих выборов в Кнессет в 2012 году. Аналогично, тремя годами раньше, он же аннулировал решение ЦИКа о запрете на участие в выборах всей партии БАЛАД. Решение было принято ЦИКом на том основании, что партия не признает государство Израиль, призывая к вооруженному восстанию. А в 2003 году Верховный суд позволил баллотироваться главе БАЛАДа Азми Бешаре, дисквалифицированному ЦИКом "за стремление уничтожить еврейский характер государства и за поддержку вооруженной борьбы против него".

Впоследствии отменять решения ЦИКа, запрещающие Бешаре баллотироваться, Верховному суду уже не пришлось, поскольку, будучи уличенным в шпионаже в пользу "Хизбаллы", тот бежал из Израиля и осел в Катаре.

Таким образом, нынешнее постановление Верховного суда едва ли могло удивить кого бы то ни было.

Решения этого государственного института давно и последовательно вписываются в совершенно определенную политическую линию, направленную на подрыв еврейского характера государства Израиль.

Так, Верховный суд раз за разом отменяет законопроекты, предлагаемые Кнессетом для борьбы с инфильтрацией африканских нелегалов, постепенно превращающихся в стратегическую угрозу для государства. Сейчас на рассмотрении Верховного суда находится уже третий вариант законопроекта, после того, как два предыдущих были признаны неконституционными.

В 2009 году Верховный суд защитил массовый захват бедуинами государственных земель в Негеве, производящийся при с помощью незаконных посадок. Судьи запретили государству распылять над этими полями вещества, препятствующие произрастанию саженцев.

В 2005 году тот же суд отменил утвержденный Кнессетом закон, который запрещал арабам требовать компенсации от армии за ущерб, полученный во время подавления беспорядков в областях, объявленных военной зоной. Фактически это сделало Израиль единственной страной в мире, выплачивающей компенсации за ущерб, нанесённый вражеской стороне.

В 2002 году, удовлетворив иск арабской националистической организации "Адалла", Верховный суд обязал мэрии еврейских городов продублировать все надписи, включая названия улиц, на арабском языке. Излишне упоминать о том, что при этом в арабских городах Израиля ивритских надписей нет и не предусматривается.

В 2000 году он запретил создание общинных еврейских посёлков в Галилее и Негеве, хотя строительство целых городов, предназначенных исключительно для арабских жителей, не вызвало аналогичного противодействия.

И это далеко не все решения подобного характера. На протяжении многих лет Верховный суд планомерно продвигает экстремистскую повестку дня радикально левых кругов, выступая в роли одного из наиболее эффективных инструментов подавления демократических институтов страны.

Все началось 20 лет назад, когда Верховный суд, пользуясь хронической слабостью политического руководства, присвоил себе исключительное право судить о законности принимаемых Кнессетом законов.

Прежде любой новый закон обладал приоритетом над уже существующими законодательными актами. А в случае противоречия особым "бронированным" параграфам так называемых основных законов, т. е. законов, являющихся частью фактической конституции страны, новый законопроект мог быть утвержден лишь квалифицированным большинством голосов.

Однако в 1995 году Верховный суд постановил, что вправе отменить любой закон, если тот, по мнению судей, противоречит одному из основных законов.

В демократической стране суд уравновешивает законотворческую активность парламента. Поэтому последствия этого решения могли бы оказаться не столь катастрофичными, если бы не порочная система, принятая в Израиле для избрания судей в Верховный суд.

Нового судью выбирает специальная комиссия из девяти человек: двух министров, двух депутатов парламента, двух представителей коллегии адвокатов и трёх... судей Верховного суда. Назначение возможно лишь в случае, если кандидата поддержат семеро из девяти членов комиссии, таким образом судьи Верховного суда всегда могут торпедировать утверждение любого нежелательного для них претендента.

Другими словами, судьи Верховного суда, с одной стороны, выбирают себя сами, а с другой — присвоили себе право отменять законы Кнессета.

Так в Израиле сложился определенный круг людей, не избираемых демократическим путём, но концентрирующих в своих руках контроль над законодательной властью. Отфильтровывая неугодные для себя кандидатуры, судьи Верховного суда со временем превратили этот государственный институт в закрытый клуб носителей исключительно радикально левой идеологии.

Эта ситуация, мало совместимая с демократическими нормами, и, по сути, являющаяся диктатурой, в свою очередь, привела к последовательности вопиющих судебных решений, дискредитирующих законодательную власть и наносящих огромный ущерб стране.

Чтобы изменить сложившуюся ситуацию, нужен механизм, оговаривающий условия, при которых Кнессет вправе принять закон даже вопреки мнению Верховного суда, и совершенно иная система выбора судей, полностью исключающая влияние уже действующих членов Верховного суда на избрание новых.

Оба этих положения не только не являются антидемократическими, но, наоборот, приняты в большинстве развитых стран.

Например, в Канаде закон может быть утвержден парламентом без поддержки Верховного суда, но только квалифицированным большинством и на ограниченный срок (после которого его необходимо продлевать снова).

В США судей назначает президент, а одобряет или отвергает Сенат. В Великобритании главу судебного ведомства — лорд-канцлера — назначает премьер-министр. В Канаде и Новой Зеландии председателя Верховного суда и самих судей определяет генерал губернатор по рекомендации главы правительства и министра юстиции или генерального прокурора. В Австрии это прерогатива президента республики и правительства, в Германии — обеих палат парламента.

Во всех этих странах сами судьи не имеют ни малейшей возможности повлиять на выбор. И пока аналогичная модель не будет принята в Израиле, общество раз за разом будет сталкиваться с откровенным и безнаказанным пренебрежением к своим интересам со стороны узкой и радикальной группы экстремистов, не только узурпировавших юридические полномочия, но, по сути, подчинивших себе власть в стране.

Оригинал публикации