Доктор Александр Муринсон — независимый исследователь, приглашенный лектор в Международной Школе Кавказских Исследований Государственного Университета Ильи (Грузия), специалист по Ближнему Востоку и Турции.

В преддверии парламентских выборов в Турции, которые состоятся в июне этого года, Доктор Муринсон посетил эту страну и встретился с лидерами оппозиционной Партии Национального Действия (MHP).

— Парижские события спровоцировали волну солидарности множества людей в разных странах с жертвами теракта, выступающих за свободу слова. Вместе с тем в среде мусульман мира также возникла волна поддержки исламских ценностей и против их осквернения в СМИ. В числе протестующих также оказались и мусульмане Северного Кавказа. На этом фоне Турция находится в сложной ситуации: довольно большая часть населения поддерживает демократические ценности, но при этом имеет исламское правительство. Во время Вашего недавнего визита в Турцию Вы общались как с "простыми" людьми, так и с представителями политических элит. Какая там реакция на теракты во Франции и какие ценности преобладают в Турции — исламские или все же светские?

— Во-первых, несмотря на то, что премьер-министр Давутоглу ездил в Париж и принимал участие в этом "марше миллионов" за свободу слова, официальная Турция резко осудила публикации этих карикатур.

Об истинном отношении Эрдогана можно также судить и по тому помпезному приему, который он оказал Махмуду Аббасу во время его визита в Турцию — на ступенях лестницы президентского дворца палестинского лидера встречали шестнадцать турецких воинов различных исторических эпох.

Во-вторых, — опять же, с подачи правительства, — в прессе, поддерживающей официальную линию, и в основном на телевидении, активно обсуждались темы, озаглавить которые можно "исламофобия в Европе". То есть это новая волна исламофобских настроений в Европе, непринятие Европой исламской культуры, неуважение к исламским ценностям.

Но, естественно, те, кто представляет кемалистские взгляды, — это "Джумхуриет", "Миллиет", — не имея возможности жестко критиковать, они в мягкой форме, с юмором критиковали такую реакцию правительства.

Население, конечно, очень взбудоражено этими событиями, и в основном люди на улицах Стамбула взбешены тем, что эти карикатуры были опубликованы в этом французском журнале и других западных источниках.

Но те, кто являются жесткими кемалистами, — которых, слава Б-гу, еще довольно большое количество — особенно среди образованных элит, конечно, но и среди рабочих таких, большевистских взглядов, тоже, — относятся ко всем вопросам религии в общественной жизни негативно, и они видят, что подобная реакция — это происки Эрдогана и его приспешников.

— Молодежь также разделяет происламскую позицию?

— Молодежь разделена. Потому что с 2002 года целое поколение выросло уже при правительстве Эрдогана. Для этой молодежи близки некоторые идеи Эрдогана.

Например, реформа образования, при которой религиозные школы Имам Хатиб получили продвинутый статус, — из советской действительности это напоминает ПТУ, — то есть это дает возможность людям из низших слоев получить некое образование и достичь некоторого статуса в обществе. Эта молодежь очень привязана ко всем лозунгам, которые проповедует исламизм.

Та молодежь, которая представляет буржуазию, то есть средний или высший класс, — она, конечно, полностью европеизирована и не воспринимает эти лозунги, потому что считает Турцию частью Европы, и с юмором ко всему этому относится.

Но при этом эти люди понимают, что при тех процессах, которые происходят сегодня в Турции, они могут остаться у разбитого корыта, понимают, что постепенно изменяется динамика и меняется баланс между исламистской, традиционной частью общества с одной стороны и кемалистами и националистами с другой.

— Как и в нашей стране, в этом году в Турции пройдут парламентские выборы. Какие факторы определяют предвыборную ситуацию в Турции? Какие вопросы актуальны в сегодняшнем турецком обществе?

— Да конечно, там уже идет активная предвыборная кампания, потому что правящая партия четко осознает важность этих выборов для дальнейшей консолидации своего режима.

Процесс урбанизации привел большое количество традиционного населения в Стамбул и другие урбанизированные центры Турции. Эти люди принесли с собой традиционные ценности ислама. Естественно, Эрдоган понимает свою публику. В Турции это называют mahalle baskisi — давление религиозных кварталов.

Он понимает, что эти люди поддержат его в любом случае, и он, конечно же, играет на этих чувствах. Так как демографически это в прошлом сельское население быстро растет, то растет и его поддержка. Но Эрдоган, безусловно, также понимает, что и ответная реакция со стороны кемалистов тоже растет.

В свою очередь, оппозиционная Республиканская Народная Партия (CHP) тоже уже стала использовать в своей пропаганде религиозные мотивы, но в ограниченных масштабах, конечно. Они стремятся непременно захватить всех колеблющихся. Партия Национального Действия (MHP) также стремится увеличить свой вес на этих выборах.

Основной стимул для оппозиции — не дать партии Эрдогана получить достаточное количество голосов для изменения состава конституционного суда. Это может привести не только к установлению полупрезидентской формы республики, о которой так мечтает Эрдоган, чтобы остаться правителем Турции еще на многие года, но и к изменению Конституции фундаментальным образом, что ставит под удар кемалистские основы государства.

— Представляет ли оппозиция реальную альтернативу правящей партии?

— СНР, конечно, пытается омолодить свою партию, продвинуть молодежь в правящую партийную элиту, но в основном они слишком привязаны к прошлому, они не понимают, насколько изменилась сама Турция, и, таким образом, как говорится в английском, "стреляют себе в ногу". МНР же нашла множество слабых мест в риторике и политике Эрдогана, — как во внешней, так и во внутренней политике, — и они надеются привлечь на свою сторону тех, кто разочарован привязанностью Эрдогана к ценностям всемусульманской общины в ущерб ценностям турецкой нации.

Сегодня националисты пользуются особой поддержкой регионов на границе с Кавказом, Черноморского побережья и даже исламской провинции Ризе, откуда родом семья Эрдогана. Эта партия надеется, что в коалиции с республиканцами они смогут усилить свое влияние и предотвратить те идеи, которые Эрдоган сейчас очень сильно "пробивает".

— Партия Национального Действия, с лидерами которой вы встречались во время вашего визита в Турцию, в прошлом не раз являлась решающим фактором в определении судьбы парламентских коалиций. Вместе с тем, говоря об этой партии, возникают ассоциации с ультраправым движением, терактами в 70-х, молодежным движением "Серых Волков" и прочим экстремизмом. Неужели ведущие турецкие партии способны идти на союз с организацией, имеющей такой радикальный образ. Изменились ли образ партии, ее платформа и политическая позиция за последние годы?

— И образ, и демографический состав этой партии очень сильно изменились за эти годы. Два поколения выросло со времени тех самых "золотых" 70-х годов.

Сегодня это в основном среднее поколение, но есть и молодежь. Особенно в нескольких университетах, которые традиционно считаются филиалами националистов (Эски Шехир и другие), им удалось увеличить число своих последователей. То есть они постоянно куют себе кадры в этих местах.

Конечно же, это люди более образованные, они представляют более мягкий вариант тех самых "Серых Волков". У них голова открыта, они смотрят на то, что происходит в Европе, что происходит в республиках Средней Азии — традиционный ориентир националистов…

— Пантуранисткие настроения все еще присутствуют в их идеологии?

— Безусловно, но интерес уже, конечно, другой. Это больше модернизированный вариант для бизнеса, как источник экономических, интеграционных процессов, нежели для жестких политических конфедераций. Все более реалистично.

В самой Турции армянская тема и геноцид используются националистами как предвыборная карта. Любая уступка Эрдогана в этом направлении рассматривается как предательство нации. Также Эрдоган ищет предвыборную поддержку среди курдов. И это тоже вызывает во многих слоях населения неадекватную реакцию. Здесь имеет место сочетание авторитарного стиля правления Эрдогана с пониманием, что курды могут стать его выигрышным билетом на выборах.

Что касается политики Партии Национального Действия, то они тоже политически лавируют: некоторые законодательные предложения АК Партии они поддержали в двух предыдущих парламентах, на некоторые выступили с критикой вплоть до бросания различных предметов в оппонентов. Там очень веселый, в целом, стиль политических дебатов происходит.

В сегодняшней расстановке МНР будут более оппозиционны по отношению к правящей партии. Особенно в год столетия так называемого геноцида они при возможности будут очень жестко вести политику против Эрдогана. При любом раскладе они будут в оппозиционной коалиции.

— Насколько сильны позиции правящей Партии Справедливости и Развития сегодня?

— Пока экономика страны продолжает быть стабильной, — а она таковой все еще является, — позиции Эрдогана будут сильны. Но те коррупционные скандалы, которые всплыли в недавнем прошлом, не забыты, и они, конечно же, станут во главу угла избирательной компании и СНР и МНР.

Ну и в целом, несмотря на успешные попытки исламистов привести ситуацию в Турции к общему знаменателю, ни светская пресса, ни молодежь, ни интеллектуалы не готовы стать заложниками Эрдогана, они продолжают бороться.

В одной газете, например, была напечатана карикатура, отвечающая на призывы президента вернуться к османскому шрифту в турецком языке — огромным шрифтом по-турецки арабской вязью было написано "хырсыз" — вор.

— МНР — националисты светские или религиозные?

— Это смесь. Старшее поколение больше светские, а молодежь разделяет взгляды умеренного пути — Турция не должна становиться государством шариата, но списывать исламские ценности тоже нельзя, хотя бы как часть истории турецкого народа, турецкой культуры. Но главное, конечно, это пантуркистские идеи — интеграция и солидарность с Азербайджаном, Средней Азией и — еще одна важная тема — с уйгурами.

В МНР считают, что это одна из черных страниц правительства Эрдогана, которое продает интересы уйгуров ради интересов экономических, усиливая связи с китайским правительством. Это тоже является одним из пунктов предвыборной агитации националистов.

— Способствует ли Турция решению крымско-татарского вопроса? Я имею в виду права татар, сохранение культурной самобытности, создание автономного Меджлиса.

— Эрдоган, конечно же, выступил со многими речами по поводу крымских татар, конечно же, обсуждал в той или иной форме этот вопрос на двух встречах с Путиным, но очевидно, что он не готов поставить эту тему во главу угла в отношениях с российским президентом.

Вместе с тем Эрдоган и не игнорирует этот вопрос, хотя бы по внутриполитическим мотивам, потому что крымско-татарская диаспора — это огромное, огромное лобби, приближенное к политическим кругам. При данной международной политической конъюнктуре Эрдогану важнее иметь некий консенсус с Путиным по многим региональным вопросам, и это преобладает.

Так что, учитывая долгосрочную важность крымско-татарского вопроса, Эрдоган как бы подмигивает татарам, намекая, что мы вас не забудем. Он умеет играть на всех тембрах этого политического инструмента и умеет побеждать на этом политическом Олимпе.

— Каково отношение к Израилю со стороны оппозиционных партий?

— СНР как члены социалистического интернационала видят идеальным вариантом левый лагерь в правительстве Израиля, но у них нет никаких проблем — ни религиозных, ни других с Израилем как таковым. Также и МНР считают большой ошибкой Эрдогана негативное отношение к Израилю.

Если мы получим сильный блок в парламенте, говорят они, то мы будем пытаться восстанавливать отношения с Израилем. Потому что они смотрят на Израиль как на государство с сильной армией, которое может противостоять Ирану. Это естественный союзник Турции, который единственный может сделать что-то в регионе.

— Есть ли шанс, что эти выборы смогут изменить баланс наших отношений с Турцией?

— Большинство голосов оппозиция, конечно, не получит, но если они смогут объединиться в блок и получат значительное представительство в парламенте, то это может сильно ударить по всем планам Эрдогана.

Потому что Эрдоган не скрывает, что видит Турцию частью мусульманской общины, что ориентация Турции должна быть на страны арабского Востока, на улучшение отношений с Ираном — вот это его основные внешнеполитические ориентиры, по крайней мере, на данном этапе.

Однако Эрдоган известен как очень ловкий игрок, хитрый и непредсказуемый политик, который способен резко менять свои планы и преподносить сюрпризы.

Интервью взял Тимур Саитов