"В страхе великие народы, как загнанные в угол звери, думают лишь о своем выживании" . Генри Уоллес, министр торговли США, бывший вице-президент США, 1946 год

Двадцать восьмого марта 1949 года президент США Гарри Трумэн отравил в отставку своего министра обороны — Джеймса Винсена Форрестола. За те полтора года, что Форрестол занимал эту должность, послевоенный мир окончательно перешел от состояния пересмотра альянсов Второй мировой к состоянию новой войны — "холодной".

В Чехословакии и Китае к власти пришли коммунистические партии, западный Берлин оказался в блокаде, создание НАТО было воспринято Москвой как прямая угроза СССР. И плюс ко всему — создание Израиля вылилось в войну на Ближнем Востоке.

Решение Трумэна подломило Форрестола. Официально было объявлено, что у бывшего министра "нервное и психическое истощение", в связи с чем он был помещен на "рутинное обследование" в госпиталь "Батесда" ВМФ США в штате Мэриленд.

Пресса печатала слухи, будто он, Джеймс Форрестол, глава Пентагона, бегал по улицам в ночной пижаме, выкрикивая: "Русские идут!". Лежа в одиночестве в своей палате, он страдал ночными кошмарами и все время боялся, что его, как министра иностранных дел Чехословакии, вытолкнут в окно.

В ночь на двадцать второе мая он не спал допоздна, переписывая от руки отрывок из трагедии Софокла "Аякс", в котором герой думает о своей судьбе вдали от дома. Затем он отложил ручку, встал из-за стола, подошел к окну и прыгнул вниз с шестнадцатого этажа. Так закончился земной путь первого министра обороны Соединенных Штатов Америки.

"История не знает сослагательного наклонения". Иногда кажется, что эту фразу придумали сами историки, чтобы успокоить самих себя: как бы выглядела наша жизнь, если бы что-то пошло по другому… Ну, например, если бы в июле 44-го Франклин Делано Рузвельт приехал бы лично на Конвент Демократической партии в Чикаго, то его вице-президент Генри Уоллес был бы номинирован на выборы. Но партийные боссы боялись этого человека, который говорил о более справедливом распределении доходов. Они считали его радикалом и вывели Уоллеса из игры, протолкнув кандидатом в вице-президенты посредственного сенатора из Миссури Гарри Трумэна.

Кто ж мог тогда знать, что Рузвельт совсем скоро умрет, и Трумэн, который даже на посту вице-президента понятия не имел, что США разрабатывают атомное оружие, переедет в Белый дом? Если бы на том Конвенте победил Уоллес, 33-м президентом Соединенных Штатов был бы не Трумэн, а он.

И тогда, учитывая его пацифистскую риторику и призывы поделиться ядерными разработками с Советами, возможно, не было бы бомбардировки Хиросимы и Нагасаки, не было бы Фултонской речи Черчилля на родине Трумэна, не было бы подавления коммунистического восстания в Греции, ответного расширения советского блока в Венгрию и Чехословакию… Не было бы Кореи, Вьетнама, как результат — не было бы Карибского кризиса, не было бы Афганистана.

И кто знает — возможно, не было бы нынешнего противостояния России и США в виде санкций, Донецка и Мариуполя. Дух захватывает. Но все это было — потому что Уоллес тогда, в августе 44-го, проиграл. Или это все равно бы произошло по сотне других причин. Ведь история — это свершившийся факт, и анализировать ее нужно исходя из свершившегося.

А свершилось то, что с приходом к власти Гарри Трумэна Америка отвернулась от СССР, и Джеймс Форрестол был одним из идеологов этого разворота. В чем-то он опередил свое время. Например, именно Форрестол, который занимал пост министра военно-морских сил США до того, как был назначен Трумэном министром обороны, являлся активным сторонником создания боевых групп и сопровождаемых ими авианосцев.

Но созданное в 1947-м еще одно министерство — военно-воздушных сил — отклонило его планы по строительству новых кораблей, постановив, что военные операции должны поддерживаться авиацией наземного базирования. Через год после смерти Форрестола его правота была доказана в ходе Корейской войны, показавшей важную роль авианосцев в новых войнах. Авианосец нового класса USS Forrestal был назван в его честь.

Джеймс Форрестол был человеком мрачным и холодным. "Трудоголиком", который ставил работу превыше всего. Даже семьи и детей. Однажды, когда он работал в Великобритании, ему позвонили сыновья — восьми и шести лет. Они должны были прилететь к нему, но опоздали на самолет в Париже, и теперь вот не знали, что же делать дальше. Отец сказал, чтобы они решали свои проблемы сами и добирались к нему в Лондон, как сумеют. После чего повесил трубку и вернулся к работе. У его жены вскоре появятся проблемы с психикой и алкоголем. Но он этого не заметит — пока то же самое не произойдет и с ним самим.

Он везде видел врагов и коммунистический заговор — включая администрацию США. Несмотря на то, что его взгляды легли в основу антисоветских настроений в Вашингтоне, в политических баталиях, которые каждый день разворачивались (и разворачиваются по сей день) в американской столице, Форрестол проиграл. Когда к нему в гости пришел его друг и будущий директор ЦРУ Маккоун, Форрестол закрыл жалюзи и отошел от окна, опасаясь якобы засевших в засаде снайперов. До его самоубийства оставалось совсем немного.

Американский журналист Уолтер Липман потом напишет о нем: "Он был как врач, изучавший болезнь и заболевший ею сам…"