x
channel 9
Фото: 9 Канал

Обама сравнивает Иран с Кубой, Ближний Восток с Мьянмой, а Россию — с США

Президент США Барак Обама дал пространное интервью ведущему радиостанции NPR Стиву Инскипу, посвятив почти половину эфирного времени вопросам внешней политики. 29 декабря на портале радиостанции был опубликован полный текст интервью, запись которого радиослушатели в США услышат в течение ближайших дней.

Один из первых внешнеполитических вопросов, заданных Инскипом президенту, звучал так: "Вы недавно объявили, что хотите вновь открыть посольство США на Кубе — существует ли такой вариант развития событий, при котором в оставшиеся вам два года президентского срока будет заново открыто посольство США в Тегеране?"

"Я никогда не говорю "никогда", но думаю, в таких вопросах необходимы постепенные шаги, — ответил Обама. — С Кубой вопрос стоял иначе: стоит ли нам испытать другой подход по отношению к довольно небольшой стране, которая не представляет собой значительной угрозы для нас или наших союзников".

"Тегеран — большая, сложная страна [ошибка Обамы, которую он исправляет ниже — прим. редакции] с длинной историей поддержки терроризма, и мы знаем, что там делались попытки разработать ядерное оружие — или как минимум компоненты, необходимые для разрабоки ядерного оружия; они создавали помехи нашим союзникам, их риторика не только явно направлена против Америки, но и доходит до прямого подстрекательства, когда речь заходит о государстве Израиль".

"Таким образом, эта история отличается от истории наших отношений с Кубой. И стратегический вес Тегерана — вернее, Ирана — отличается от того, что мы видим в отношении Кубы".


"Но тем не менее, если мы добьемся сделки, обеспечивающей отсутствие у Ирана ядерного оружия, — а такая сделка возможна, — нам уже известны ее будущие условия — если Иран признает, что в его собственных интересах доказать миру, что они не заинтересованы в создании ядерного оружия, после того, как они сами об этом заявили, — то с течением времени санкции будут сняты, их экономика начнет расти и они смогут вернуться в мировое сообщество. Если этот крупный первый шаг будет сделан, то я надеюсь, что это послужит основой для попытки улучшить наши отношения с течением времени".

"Я считаю, что внутри Ирана есть элементы, способные увидеть эту возможность и желающие ее использовать; есть внутри Ирана и радикалы, которых пугает разрешение этого [конфликта] — они настолько погрязли в антиамериканских и антизападных настроениях, как в политическом, так и в эмоциональном плане, что их страшит такая открытость перед миром".

"Мы сказали иранцам, что готовы признать за ними право развивать скромную программу ядерной энергетики для их собственных нужд — и это можно сделать одновременно с предоставлением миру гарантий того, что у них нет возможности уйти в отрыв. Как известно, Иран пострадал от ужасающей войны с Ираком, миллионы иранцев погибли — у них есть легитимные требования в сфере безопасности. Однако их необходимо отделить от авантюризма, от поддержки таких организаций, как "Хизбалла", и от угроз, которые они высказывают в адрес Израиля".

"Таким образом, необходимо понимать, в чем состоят их легитимные потребности и интересы. С другой стороны, нет никакой необходимости относиться терпимо или придумывать оправдания для их позиций, нарушающих международное законодательство и противоречащих американским интересам или интересам наших союзников. Шанс исправить свои отношения с миром у них есть".


Следующий вопрос к президенту касался демократии на Ближнем Востоке в свете событий "арабской весны". По выражению Стива Инскипа, "в Египте получилось не очень-то хорошо — там вновь появилась военная диктатура. Ливия в хаосе, Сирия в хаосе, — разве что в Тунисе удалось добиться успехов, хотя и это спорно. Есть ли у вас теперь понимание того, какие пути могут привести к расширению демократии на Ближнем Востоке в два последних года вашего президентского срока?"

Обама согласился с выводами интервьюера. "Важно проводить границу между нашими действиями по продвижению демократии и прав человека и власти закона и ответственной власти — и смиренным осознанием того, что в конечном итоге все эти вещи произойдут тогда, когда этого потребует население этих стран. Если отвлечься от Ближнего Востока — я к нему вскоре вернусь — то сейчас происходит увлекательный эксперимент в Бирме, одной из самых изолированных стран мира в последние 40 лет, управляемой жестокой и репрессивной военной хунтой".


Барак Обама в ходе визита в Мьянму [Бирму] в ноябре этого года


"Появилась возможность впервые "открыть" Бирму, и мы ухватились за нее. Америка была там. Мы вступили в контакт с Аун Сан Су Чжи, нобелевской лауреаткой, но мы также вступили в контакт с президентом Сейном, который видел, что Бирма находится в тупике. Они впервые провели парламентские выборы. Я был первым президентом США, посетившим страну. Сейчас они готовятся изменить свою Конституцию и назначить более широкие парламентские выборы".

"И при этом в Бирме полно разного рода неприятностей; весь этот эксперимент может пойти наперекосяк. Возможно, что им не удастся примирить все различные этнические группы в стране; возможно, что военные не будут готовы отказаться от своих привилегий и полномочий. Но возможность есть".

"Так вот, мы хотим быть на стороне тех, кто способен воспользоваться такой возможностью. Я очень уверен в той работе, которую мы там проводим, очень доволен ею. Но я не могу гарантировать успех, потому что в конечном итоге именно бирманский народ и бирманские лидеры должны воспользоваться моментом".


"На Ближнем Востоке, на мой взгляд, схожая ситуация, но в чем-то более сложная — из-за того, что есть противоположное мировоззрение на Ближнем Востоке, и заметная часть исламских экстремистов сумела захватить воображение молодежи. Правительства зачастую неадекватные, не служат своему народу, проводят репрессии; традиция гражданского общества отсутствует. Во многих из этих стран приходится практически начинать с нуля".

"Что мы можем сделать: быть предприимчивыми, находить места, где у кого-то есть готовность и желание двигаться вперед, и делать все что в наших силах, чтобы помочь — Тунис является прекрасным примером этого".

"До идеала там далеко — по-прежнему опасно, по-прежнему много неприятностей. При этом мы можем видеть, что развивается гражданское общество, проходят выборы, создается Конституция, исламисты проявляют желание участвовать в политическом процессе без того, чтобы пытаться захватить его полностью, и существует осознание того факта, что стране необходимы экономические и социальные реформы для достижения успеха".

"В Ливии этого не произошло — Ливия развалилась на племенные элементы".

В этот момент интервьюер спрашивает — не должны ли США прикладывать больше усилий в Ливии, поскольку участвовали в низвержении режима Каддафи? Обама в ответ вновь повторяет свою формулу: мы можем им помогать, но не можем делать это за них самих.

"Американский народ осознает это. Временами как раз в Вашингтоне эксперты этого не понимают — они считают, что можно просто двигать фигуры по шахматной доске. Когда нами овладевает подобное высокомерие, мы чаще всего и обжигаемся. Успеха мы добиваемся там, где видим возможность, прикладываем усилия, поддерживаем тех, кто пытается делать правильные вещи для своего общества — и время от времени что-то удается".

"Одна из вещей, которые я уяснил за шесть лет — она не очень подходит для новостного цикла — состоит в следующем: необходимо иметь стратегическое терпение. Если вы помните, три или четыре месяца тому назад все в Вашингтоне были уверены, что президент Путин — гений".

"Все думали, что Путин обвел нас всех вокруг пальца, воспользовался правом сильного и взял стратегический курс на наращивание российской мощи. А я в то время говорил, что мы не стремимся к войне с Россией, но мы в состоянии прилагать непрерывное давление в сотрудничестве с нашими европейскими партнерами и являться стержнем международной коалиции против нарушений суверенитета другой страны со стороны России, и что с течением времени это обернется стратегической ошибкой для России".


"И на сегодняшний день я бы сказал, что по крайней мере за пределами России многие люди придерживаются мнения, что поступок Путина был не таким уж умным".

Стива Инскипа эти слова не убедили: "А может, вам просто повезло, что цена нефти пошла вниз и их валюта рухнула? Или это ваших рук дело?"

Ответ Обамы: "Если помните, еще до обрушения цен на нефть их экономика уже сокращалась и уже происходило бегство капитала. В своих выкладках мы учитывали, что единственное, что держит эту экономику на плаву — это цена нефти. И если мы действительно будем непрерывно оказывать санкционное давление, как мы и делали, то с течением времени это сделает экономику России достаточно уязвимой для того, чтобы им было крайне сложно ею управлять при дестабилизации цен на нефть — дестабилизации, которая не могла не произойти рано или поздно, не в этом году, так в следующем, или еще через год".

"Я говорю это не в попытке заявить, будто мы справились [c кризисом] на Украине, а чтобы показать на примере, что на международной арене проблемы являются масштабными, сложными и запутанными. Но везде, где мы принимали участие [в решении проблем] в последние несколько лет, — я считаю, что американское лидерство положительно повлияло на результаты".


Заключительный вопрос Стива Инскипа к Бараку Обаме: "В завершение хотелось бы вернуться к теме, с которой мы начали интервью — что вы намерены теперь делать вещи, которые хотели бы сделать до конца президентского срока, а не вещи, которые вынуждены делать. Можно ли считать вашу весьма ограниченную реакцию на "Исламское государство" в Ираке и Сирии отчасти результатом того, что хотя это и очень серьезная угроза, но не крупнейшая проблема для Соединенных Штатов в мире, и вы не хотели бы отвлекаться из-за нее от более важных событий где-то еще?"

Обама в ответ сказал, что угрозу, исходящую от "Исламского государства", нельзя недооценивать: "В отличие от "Аль-Каиды", эта террористическая сеть не ограничивается периодическими нападениями, а претендует на контроль над обширными территориями и ресурсами. Фактически это армия, которая представляет собой огромную опасность для наших союзников, может дестабилизировать целые регионы и представляет для нас большую опасность".

"Я не хотел бы преуменьшать значение этой угрозы. Она вполне реальна, и по этой причине я распорядился — в рамках широкой коалиции из 60 стран — приложить усилия к тому, чтобы дать им отпор, отбросить их назад и в конечном итоге разбить. Но это не единственная опасность, угрожающая Америке".

Перечислив свои достижения в повышении потенциала США, Обама говорит, что главная опасность, подстерегающая США — недостаточная забота об источниках собственной силы, то есть о ситуации внутри страны.

"Действительно, когда речь идет об "Исламском государстве", и о том, чтобы посвятить этой задаче еще триллион долларов, — после того, как мы были вовлечены в оккупацию стран, закончившуюся не очень-то хорошо, — я очень не хотел бы этого делать, поскольку нам необходимо потратить триллион долларов на модернизацию наших школ, дорог, фундаментальной науки и исследований здесь, в США. Это и будет являться рецептом нашей безопасности и успеха в долгосрочной перспективе. Кроме того, мы убедились, что попытка сделать для других то, что они должны сделать для себя сами — например, отправить морских пехотинцев на борьбу с "Исламским государством" в то время, как иракцы в этой игре не участвуют — это не будет долговечным [решением]".

"Когда мы рассматриваем такой вопрос, как Украина, нам необходимо вести себя твердо с русскими, но в то же время мы должны заботиться о том, чтобы наш собственный бюджет был в порядке, и о том, чтобы делать все необходимое для укрепления своей производственной базы — в конечном итоге крупнейшее наше преимущество перед Россией — динамичная, жизнеспособная экономика, которой у них нет. Они полагаются на нефть — мы полагаемся на нефть, "айпады", фильмы — всего не перечислить".


"Америка никогда не славилась колонизацией других стран и захватом их ресурсов; мы никогда не славились принуждением других к тому, что мы не в состоянии сделать сами. А если мы и делали это, к слову, то ничего хорошего из этого не выходило. Не в этом наши лучшие традиции. Наши лучшие традиции в том, чтобы вести других за собой, подавая пример своей мощью, безопасностью и защитой того, во что мы верим. И сейчас мы в прекрасном положении именно для этого".

comments powered by HyperComments