Ротация призраков в Европе: на смену коммунизму пришло признание Палестины
Легко заметить, что очаги заболевания "палестинской проблемой" в значительной степени коррелируют с картой распространения по европейским странам мусульманского влияния преобразующегося с помощью радикальных исламских организаций, в первую очередь "Братьев-мусульман", из демографической концентрации в центральных городах европейских государств и превращающегося в серьёзную политическую силу.
В 2012 году во Франции глава социалистов Франсуа Олланд обошёл своего конкурента Саркози лишь на один с небольшим миллион голосов, при том что почти два миллиона голосов пришли от мусульман, 93% которых поддержали левого кандидата.
А в Дании в 2011 году лидер социал-демократов Хелле Торнинг Шмитт победила с отрывом всего в восемь с половиной тысяч голосов, получив 90% поддержки от мусульман.
Израильский политолог и журналист д-р. Гай Бехор ещё в прошлом году составил любопытный прогноз списка городов Европы, где в ближайшие десять лет мусульмане станут большинством. Первыми на очереди числятся Марсель, Барселона, Брюссель и Мальмо, где мусульманское население составляет от 30 до 40%, за ними следуют Роттердам, Амстердам и лондонский пригород Лутон.
Европейские политики левого толка пытаются оседлать эту новую реальность, надеясь успеть охватить и использовать электоральную массу новых и амбициозных европейских граждан.
Трудно сказать, насколько успешными могут быть их надежды. В столице Норвегии, считавшейся до недавнего прихода к власти в стране альянса четырёх правых партий раем для мусульманских переселенцев из стран Азии и Африки, нынешним летом организация "Суннитский фронт" ("Ансар ас-Сунна") потребовала независимости от Норвегии для Грённланна — одного из центральных кварталов Осло, большинство жителей которого — мусульмане. "Мы не хотим быть частью Норвегии, — написали в своём воззвании жители столицы, — и мы не считаем правильным оставить Норвегию, поскольку родились и выросли здесь… Оставьте Грённланн и дайте нам возможность управлять им по законам шариата. Мы не хотим жить с грязными чудовищами вроде вас… Не вынуждайте же нас делать то, чего ещё можно избежать. Это не угроза, но лишь слово правды и справедливости…"
Так что, возможно, ещё до того, как государство радикального ислама в Иудее и Самарии обретет реальные очертания, оттеснив сдвинутых на обочину истории националистов ФАТХа, подобные монстры возникнут в центре Европы на руинах либеральных демократий, не сумевших выработать противоядия, способного защитить от токсичных миазмов исламского фундаментализма.
Символическое признание несуществующего государства не создаст жизнеспособной экономики в автономии Махмуда Аббаса, не излечит её разбухший бюрократический аппарат от коррупции, в которой она утопает, не изменит изуродованное сознание ожесточенных жителей, предпочитающих радоваться каждому убийству израильтянина больше, чем рождению собственного ребенка, не исправит их безнравственных и жадных лидеров, заинтересованных в разрушении Израиля сильнее, чем в создании собственной страны.
Наоборот, подобные голосования, распаляя аппетиты арабских масс, живущих в мире грез и мечтаний, а потому легко теряющих прагматическое видение перспективы, лишь отдаляют возможное достижение компромисса, требующего уступок от каждой из сторон.
Чувствуя за собой поддержку европейских политиков, но не осознавая, насколько нынешняя Европа, изъеденная экономическими и демографическими проблемами, потеряла в международном влиянии, они ожидают от Израиля настолько радикального отступления, не собираясь со своей стороны делать ни одного, даже символического, шажка навстречу, что в итоге ожесточают все большее количество израильтян, понимающих, что мира и безопасности от арабских партнеров ждать сегодня бессмысленно.
Таким образом, "признание Палестины" — синдром проблемы в намного большей степени не Израиля, а самой Европы.
Израильский МИД оказался неспособным сдержать европейскую антиизраильскую активность. Возможно, в этой ситуации он вообще не мог повлиять на развитие событий. Особенно учитывая то, что исторически профессиональные кадры Министерства иностранных дел укомплектованы людьми, чьи идеологические приоритеты вполне соответствуют идее арабского государства в Иудее и Самарии, а политическое руководство Министерства куда больше занято вопросами внутренней политики страны.
Поэтому, видимо, не случайно премьер-министр Израиля намерен в начале недели лично отправиться на встречу в Риме с госсекретарём Керри, как считают многие для обсуждения предстоящего голосования в СБ ООН по резолюции, внесенной иорданским представителем и призывающей Израиль отступить к границам окончания Войны за Независимость до ноября 2016 года, вероятно, не желая доверять столь деликатный вопрос главе МИДа.
Джон Керри — последний, кто хотел бы помочь Израилю в этой ситуации, но его широкие возможности ограничены интересами Демократической партии, в отличие от Обамы не считающей, будто всё, что произойдет после окончания каденции нынешнего президента США, уже не имеет значения. А потому не готовой ради сокрушения еврейского государства вообще и правительства Нетаниягу в частности похоронить свои электоральные надежды среди жителей США, в большинстве симпатизирующих Израилю, что отражается и на настроениях Конгресса.
В немалой степени это результат умения нынешнего израильского премьера доносить позицию еврейского государства до конгрессменов и в целом жителей США. В отличие от предыдущих израильских лидеров, Нетаниягу умеет говорить с американцами на одном языке, — благодаря не столько хорошему знанию английского, сколько пониманию ментальных кодов страны, где он провел детство и юношеские годы до армии.
Поэтому, возможно, в ходе непростой встречи с госсекретарем ему удастся убедить Керри торпедировать арабскую дипломатическую инициативу.
В то же время, если решение ООН всё-таки будет принято, оно присоединится к длинному списку несправедливых решений ООН в отношении Израиля, но вряд ли вынудит израильтян идти на самоубийственные шаги, позволяющие в течение месяцев создать режимы ХАМАСа или Исламского государства (ИГ) в считаных километрах от Иерусалима и Тель-Авива.
Точно так же, как 67 лет назад, 29 ноября 1947 года, резолюция 181 Генеральной Ассамблеи ООН о прекращении британского мандата на Палестину и создании двух государств не помогла арабам, растратившим свою энергию на попытки разрушить нарождающуюся еврейскую государственность, организовать собственную страну.
Prei monituse, prei minituse — предупрежден, значит вооружен. В плане противостояния исламскому фундаментализму Израиль находится в несравненно лучшей ситуации, чем Европа, поскольку, может, и не самым эффективным образом, но всё же ведет с ним борьбу. В то время как европейцы всё ещё не осознали реальные масштабы грядущей катастрофы.
Для того чтобы сохранить выстраданные веками потрясений, войн и революций демократические ценности, Европе все равно рано или поздно потребуется перестать уклоняться от проблемы и, преодолев свой хронический антисемитизм, обратиться за помощью к Израилю, накопившему опыт борьбы с этой новой болезнью цивилизации. Объединив усилия с еврейским государством, им, возможно, ещё удастся выжить.
Либералы всех стран, соединяйтесь!
