Израильский писатель Давид Эрлих (David Ehrlich) уже 20 лет держит в Иерусалиме популярное литературное кафе и ресторан. Впрочем, эта популярность пропадает в такие моменты, как сейчас. Когда город нервничает, горожане бегут после работы домой, смотреть с семьей телевизор.

“Туристов почти нет, люди из Тель-Авива в Иерусалим сейчас не ездят, у иерусалимцев тоже не то настроение”, — говорит Эрлих, последний сборник рассказов которого называется: “Кто умрет последним: истории о жизни в Израиле” (Who Will Die Last: Stories of Life in Israel). В его кафе Tmol Shilshom палестинцы работают с тех самых пор, как оно открылось. И таких примеров совместной работы евреев и арабов в святом городе можно найти бесчисленное множество.

“Евреи и арабы работали у нас вместе много лет, и я всегда этим гордился. По-моему, так правильно, ведь в Иерусалиме смешанное население. Я не верю в сегрегацию — нигде, а тем более в моем городе, — подчеркивает Эрлих. — На мой взгляд, глупо жить рядом с человеком и делать вид, что его не существует”.

Однако за фасадом этого — зачастую фактически дружественного — сосуществования незаметно, насколько по-разному израильтяне и палестинцы смотрят на реальность. В понедельник, за день до убийства пяти человек в синагоге в Западном Иерусалиме двумя палестинскими террористами из Восточного Иерусалима, два сотрудника Эрлиха показали ему на своих телефонах фотографии тела Юсуфа аль-Рамуни (Yousef al-Ramouni), палестинского водителя автобуса, смерть которого вызвала серьезную шумиху. По мнению самого Эрлиха, следы на шее трупа позволяют думать, что аль-Рамуни повесился, как считают израильские судмедэксперты. Однако с точки зрения палестинцев, случившееся явно было убийством.

“Когда происходит что-нибудь ужасное, они сочувствуют мне, а я сочувствую им, — объясняет Эрлих. — При этом они слушают свои новости, а я — свои, и мы по-разному видим и понимаем происходящее”.

Бойня в синагоге продолжила череду терактов, связанных с конфликтом из-за Храмовой горы (она же Благородное святилище). И в израильских, и в палестинских СМИ происходящее уже называют “Иерусалимской интифадой” и “Иерусалимской войной”. Журналисты утверждают, что нападавшие, использовавшие ножи и топор, вдохновлялись примером Исламского государства. Многие — хотя и не все — нападения палестинцев на израильтян, случавшиеся за последний месяц, происходили в Иерусалиме. И все нападавшие были жителями Иерусалима.

Это резко контрастирует со Второй Интифадой (восстанием) 2000-2004 годов, в которой в основном участвовали террористы-смертники с Западного берега. Теперь израильтяне начали сталкиваться с насилием, исходящим изнутри самопровозглашенных муниципальных границ Иерусалима, а не из-за “стены” (точнее разделительного барьера), которая была построена, чтобы террористы не попадали на территорию Израиля.

Это ужасно сказывается на обычно открытом городе. Закария аль-Как (Zakaria al-Qaq), палестинский эксперт по национальной безопасности, работающий в Восточной Иерусалиме в Университете Аль-Кудс, утверждает, что десятки тысяч палестинцев, которые привыкли работать, делать покупки и пользоваться различными услугами в Западном Иерусалиме, теперь чувствуют, что в городе возникают невидимые границы — и пересекать их становится опасно.

“Сейчас арабы и евреи Иерусалима еще сильнее отдалились друг от друга, — говорит он. — Арабы, работающие в Западном Иерусалиме, будут постоянно сталкиваться с подозрениями. Предполагаю, что реакция на их присутствие станет негативнее. У нас отсутствует уверенность друг в друге, взаимное доверие, и это ведет нас к еще более серьезным конфликтам”.

По словам аль-Кака, ситуацию с террором усугубляет отсутствие в Восточном Иерусалиме палестинских лидеров. Хотя соглашения, заключенные в 1993 году в Осло, предусматривали, что население Восточного Иерусалима сможет голосовать на выборах палестинской администрации, Израиль позднее решил, что присутствие палестинской администрации или ее правящей партии ФАТХ в городе нарушает суверенитет Израиля. Ориент-хаус (здание в Восточном Иерусалиме, служившее в 1980-х и 1990-х годах штаб-квартирой ООП) был закрыт израильским премьер-министром Ариэлем Шароном (Ariel Sharon) в 2001 году после того, как террорист-смертник убил 15 человек.

“У нас нет в Восточном Иерусалиме лидеров, которые могли бы разрядить ситуацию, а лидеры из Рамаллы не имеют влияния на палестинцев Восточного Иерусалима, — говорит аль-Как. — Молодежь действует самостоятельно и никому не подчиняется”.

Официальные лица советуют живущим в Иерусалиме израильтянам с подозрением относиться к соседям-палестинцам. Генерал-майор в отставке Дан Ронен (Dan Ronen), возглавлявший во время Второй Интифады оперативное управление израильской полиции, заявил во вторник, что лучшее средство от новых терактов — осторожность в отношении “арабов-сослуживцев и любых выходцев из Восточного Иерусалима”. “Мы не знаем, что и когда они могут сделать”, — добавил он.

Он также отметил, что Израилю имеет смысл организовать подготовку владеющих оружием граждан к применению оружия в случае теракта. Мэр Иерусалима Нир Баркат (Nir Barkat) призвал во вторник жителей Иерусалима присоединяться к добровольческим патрулям, которые в свое время играли в стране важную роль.

Неудивительно, что таксист из Восточного Иерусалима Таха в эти дни избегает Западного Иерусалима. “Мы боимся посылать завтра детей в школы, так как слышали, что поселенцы планируют свои марши и собираются мстить. Мне 53 года, и я в первый раз всерьез опасаюсь, — говорит Таха, из соображений безопасности попросивший не публиковать его фамилию. — За последнюю неделю уже четыре человека, сев в мое такси, сразу выходили, когда видели арабское имя. Они говорят: “Извините, я ошибся, это не та машина, которую я заказывал”, — и сразу выскакивают. Когда такое происходит, я даже ничего сказать не могу, так мне грустно”.

Мать двоих детей Сара Калкер (Sara Kalker) также не знает, стоит ли ей вести детей в среду на учебу. Их детские сады расположены на окраине района Армон ха-Нацив, находящегося за “Зеленой чертой” (израильской границей до 1967 года) и граничащего с палестинским районом Джабаль Мукабар — тем самым, где жили два двоюродных брата, которые напали во вторник на синагогу.

“Основания тревожиться есть везде и у всех, но у нас они особенно сильно чувствуются. Наш район сейчас патрулирует военная полиция. Мне трудно сконцентрироваться на работе”, — рассказывает Калкер, переехавшая в Иерусалим из своего родного Нью-Йорка незадолго до сентября 2000 года, в котором началась Вторая интифада. “Я уже проходила через нечто подобное, но когда ты — мать и должна беспокоиться за безопасность детей, все совсем по-другому, — она делает паузу и продолжает. — Я просто хочу чувствовать себя в безопасности. Но в способность страны решать такие проблемы я не верю”.

Оригинал публикации

Мнение авторов публикаций может не совпадать с мнением редакции сайта