Ну устал там, я ухожу, как пробурчал Ельцин. Не взял паузу, как говорил Кахалон. А семья, первые шаги ребенка. Красиво. Слеза наворачивается. Женщины рыдают от умиления, бросая в небеса обетованные чепчики и прочие разные стринги... Мужчины сурово и одобрительно кивают головой: мужчина, уважаю!

В наших краях формулировка всегда важнее самого действия. Тем более, что по старой доброй традиции у нас в стране политики почти все действуют как еврей из знаменитого анекдота. Который, в отличие от англичанина, прощается, но не уходит.

Не уходит – с политической арены.

Вот и в полный разрыв Саара с политикой почему-то не верю. Потому как давно следую принципу: глядеть не на главное, но на детали. Они (почти всегда) главнее.

Так вот, о своем желании быть с семьей и не быть в политике Гидеон Саар заявил сразу после того, как "Ликуд" фактически раскололся на два лагеря.

Это не просто деталь. Это – тенденция. Помнится, самый достойный министр израильского правительства за всю историю государства еврейского (личное мнение, мое) Моше Кахалон заявил, что берет перерыв после того, как СМИ сообщили: ему не обещан пост министра финансов в новом кабинете Биньямина Нетаниягу.

Верить словам политиков – вредно для психического здоровья. Верить словам политиков израильских – вредно вдвойне. Давно вывел для себя правило: если звучит слово пафосное, то надо ожидать перебежки.

Так было в истории с созданием "Кадимы", когда Шарон почти уничтожил родную партию ради реализации своих планов. Так было, когда Ципи Ливни, получив отлуп на праймериз, вдруг оказалась в новой партии, третьей по счету в своей карьере.

Так было с кучей депутатов, бегавших из партии в партию, вдруг прозрев после того, как стало известно: им не светит место в будущем Кнессете.

Оно, конечно, могу и ошибаться. Оно, конечно, может быть и такое, что один из самых известных в стране политиков, молодой, полный сил и жажды действия решил разом порвать с ненавистным политическим прошлым и уйти в семью.

Но вот только, как говорил Иван Васильевич в знаменитой комедии, меня терзают смутные сомнения: пиджак Шпака, фотоаппарат…