Ицхак Мирон: "Размежевание с Газой оказалось полным провалом"
Жители поселений – порядка восьми тысяч человек - переселены в Израиль. Кое-где они переехали сами, откликнувшись на обещание денежных компенсаций от государства. В других местах армии и полиции пришлось выселять израильтян из их домов насильно. С тех пор на территории сектора Газа не осталось ни одного еврея.
Размежевание оставило травму в памяти еврейского народа.
И вот третья девятка – первоначально выселение планировали начать 14 августа, не сопоставив эту дату с еврейским календарем. А ведь 9 ава – это самый страшный день в истории еврейского народа. Все самые значимые трагические переломы, которые случались с евреями, почему-то происходили именно в эту дату, поэтому со временем он превратился в день траура и поста в еврейской традиции.
Совпадение или нет, но 9 ава в этом году выпало на 5 августа, день завершения наземной фазы операции "Несокрушимая скала".
Мы беседуем с адвокатом Ицхаком Мироном, представителем Юридического форума Израиля о последствиях реализации "программы размежевания".
Роман Янушевский: Прошло достаточно времени, и уже можно подводить итоги, чтобы понять, чем оно стало для нас – спасением или наказанием. Что получилось, а что нет. Давайте начнем с положительных последствий размежевания. Каковы они?
Ицхак Мирон: Тяжелый вопрос. Я все жду, что мне кто-то разъяснит и покажет эти самые положительные аспекты. Но на данный момент мне о них ничего неизвестно. Могу лишь вкратце сказать следующее – надеюсь, больше ни у кого не появится подобная идея, хотя и в этом я не уверен.
Роман Янушевский: Какие последствия имела программа размежевания для Израиля?
Ицхак Мирон: Когда только стало известно, что такая программа готовится, группа адвокатов, и я в их числе, подала обращение в Высший суд справедливости (БАГАЦ). Мы попросили несколько вещей. Во-первых, чтобы ее не реализовали, потому что оба тезиса, от которых отталкивались ее разработчики, ошибочны.
Роман Янушевский: Какие это были тезисы?
Ицхак Мирон: Первый – что ситуация в сфере безопасности улучшится после нашего ухода из Газы. Хотя уже и тогда были люди, говорившие, что станет только хуже. Например, глава аналитического отдела военной разведки АМАН Яаков Амидрор. Второе предположение заключалось в том, что если мы уйдем из сектора Газа до последнего метра, то, с точки зрения международного права, перестанем нести за него ответственность. Мы сказали, что это не так, потому что односторонним уходом проблему не решить. В обоих случаях мы оказались правы. А тогда ведущие эксперты утверждали, что все изменится в лучшую сторону, Ашкелон и Негев будут спасены. Все это оказалось глупостью.
Роман Янушевский: Что вам ответил БАГАЦ?
Ицхак Мирон: Нам ответили, что суд не вмешивается в такие вопросы. Мол, это прерогатива правительства. Тогда мы показали суду, что ранее он вмешивался в подобные дела – например, во время строительства забора безопасности в Самарии и Иудее. Мы хотели, чтобы судьи все-таки вмешались, но они отказались. История вынесла вердикт за них. Что касается международного права, то все видят нас, а не египтян, ответственными за Газу, есть ли там продовольствие и бетон. С другой стороны, если мы попытаемся воспрепятствовать контрабанде оружия в сектор из Египта, то у нас уже нет на это права. Мы также обратились в БАГАЦ с просьбой дать больше времени на сборы жителям, но и тут суд нам отказал.
Роман Янушевский: Чем это закончилось?
Ицхак Мирон: В те дни государство проводило кампанию под лозунгом "есть решение для каждого поселенца". Когда началась реализация программы размежевания, внезапно выяснилось, что не было решения почти ни для кого. Если бы было больше времени, некоторые отрицательные последствия можно было как-то если не свести полностью на нет, то хотя бы смягчить.
Роман Янушевский: О каких последствиях идет речь?
Ицхак Мирон: Поселения в Газе были не просто населенными пунктами, а общинами. Правительство не подготовило для них решения. Эксперты говорили: "Если уже вы готовы нанести травму еврейским жителям Газы, то хотя бы сохраните их общины, чтобы они могли помогать друг другу. Однако никаких решений предложено не было. Разработчики программы размежевания думали так – мы дадим людям деньги, и они разъедутся, как-нибудь сами устроятся. Мы же утверждали, что не надо никому давать денег, но следует находить решение для каждой общины. То есть, нужно создавать новые поселки. Но в Израиле создание с нуля населенных пунктов – это очень длительная процедура, на нее уходят годы. Это много бюрократии. Нужно найти подходящее место, все спланировать, утвердить план, а потом строить.
Роман Янушевский: Где сейчас находятся люди, выселенные из Газы. Что с ними?
Ицхак Мирон: Есть общины, где жители выдержали все испытания и переехали в свои дома в новых поселках или кварталах. А есть те, которым придется ждать еще несколько лет.
Роман Янушевский: Можете привести конкретные примеры? Я помню, был поселок с каравиллами-времянками в Ницане.
Ицхак Мирон: В Ницане расширили поселок, из каравилл переехали в постоянные дома. В основном, в новые. Община Ганей-Таль в Гуш-Катифе основала поселок Хафец-Хаим в региональном совете Нахаль-Сорек, рядом с Явне и поселком Яд-Биньямин.
Роман Янушевский: То есть, если раньше они жили на берегу моря, то теперь нет?
Ицхак Мирон: Практически никто из них не живет у моря. Жители Нецер-Хазани переехали в поселок Есодот, тоже поблизости. А некоторые перебрались в сам Яд-Биньямин. Там около 80% общины переехало.
Роман Янушевский: Вы говорили, что есть еще те, кто не устроен...
Ицхак Мирон: Да, в региональном совете Лахиш есть такие. Там только начали строительство. Некоторых поселили в Халуце, это региональный совет Эшколь. Они там все еще ждут решения.
Роман Янушевский: То есть, их заставили уйти из Газы, а сейчас они оказались под обстрелами из Газы? Возможно, огонь ведут с того самого места, где стоял дом одного из них...
Ицхак Мирон: Да, получили минометные обстрелы на свою голову. Жители Ацмоны и Нецарим переехали в Навэ и Халуцит, это поселки неподалеку от египетской границы. Тоже оказались в зоне огня.
Роман Янушевский: Сколько процентов бывших жителей Гуш-Катифы устроены?
Ицхак Мирон: Из восьми тысяч около 80% направились в новые поселки, решив остаться в своей общине. Остальные 20% разъехались по всей стране, потому что не смогли ждать так долго. 60-70% из тех, кто выбрал общинную жизнь, уже живут в новых домах. Девять лет прошло... Есть те, чьи дома находятся только на стадии планирования. Их закончат, я думаю, через год-два. И есть еще одна, самая проблемная группа – те, у кого нет денег на переезд и строительство, они живут в каравиллах. Правительству придется найти решение для них. Большинство из них "проели" свою денежную компенсацию, так как сидели без работы. Кто-то успел построить себе новый дом, а кто-то нет.
Роман Янушевский: Как бы вы сформулировали эту ситуацию одной фразой?
Ицхак Мирон: Программа размежевания была отвратительно спланирована, а потому полностью провалилась.
Роман Янушевский: Во сколько обошлась государству реализация этой программы?
Ицхак Мирон: Государство решило, что стоимость размежевания в гражданской сфере составит полтора-два миллиарда. По моим данным, уже ушло не менее десяти миллиардов.
Роман Янушевский: Что касается военной сферы – расходы армии известны?
Ицхак Мирон: Рассчитывали на два-три миллиарда шекелей. Армия официально не публиковала эту информацию, да и не все расходы можно уложить в статью "размежевание". Например, три военные операции в Газе после нашего оттуда ухода – это считается? Перевооружение армии, связанное с изменением целей и ее задач в районе тоже не будут считать. В целом выходит море денег.
Роман Янушевский: Одним из аргументов в пользу размежевания было то, что будет гибнуть меньше израильтян...
Ицхак Мирон: Здесь опять же, смотря как считать потери. Одним из следствий нашего ухода из сектора стало похищение Гилада Шалита. Мы не смогли его отбить и спасти, потому что его держали в Газе. А потом обменяли на террористов, часть из которых спланировали и совершили новые теракты и убийства. Это же все тоже последствия размежевания, как и погибшие в ходе трех операций. В целом, уход из Газы – одна из худших исторических ошибок Израиля.
Роман Янушевский: Выселение из Газы началось 10 ава...
Ицхак Мирон: Да, в правительстве специально сдвинули дату на один день, чтобы не было ассоциаций с 9 ава. А жители сказали: "Нет, нет, как раз это соответствует истории нашего народа, пусть останется прежняя дата". Когда мы обратились в БАГАЦ, я судьям привел историческую параллель изгнания евреев из Испании в 1492 году, которое произошло, как известно, тоже 9 ава. В Испании в те дни, когда опубликовали указ короля Фердинанда, тоже справедливо отмечалось, что на выселение дают недостаточно времени. Какое-то время спустя, ситуация повторилась в Португалии, но там, наученные испанским опытом, евреям дали больше времени. Вы только подумаете, и все эти события выпадают на одну и ту же дату. Просто мурашки по коже. Сейчас, когда пишут о размежевании, все равно оно ассоциируется с 9 ава, днем траура. Это же исторически увязано.
Роман Янушевский: Вынес ли Израиль урок из размежевания?
Ицхак Мирон: Надесь, что да. Но совсем не уверен в этом. Память политиков и народа очень коротка. Сам по себе тот факт, что вскоре после реализации программы размежевания тогдашний премьер-министр Эхуд Ольмерт предложил программу "консолидации" - ликвидацию части израильских поселений в Самарии, говорит о том, что есть те, кого размежевание ничему не научило. Требуется немного порядочности, чтобы признать свою ошибку. Подавляющее большинство архитекторов программы размежевания этого не сделали. Дов Вайсглас, Эхуд Ольмерт и еще примерно двадцать человек, которые обещали, что наступит тишина и покой после нашего ухода из Газы, где все они сейчас? Почему они молчат? Кажется, только Фуад (Биньямин Бен-Элиэзер) признал, что ошибался. И еще один из судей Верховного суда – Михаэль Хешин. Он сказал, что если бы знал, к чему все это приведет, то никогда не поддержал бы. Остальные словно воды в рот набрали.
Роман Янушевский: Как предотвратить повторение размежевания в будущем?
Ицхак Мирон: Нам всем давно следует понять и относиться к поселкам, как к чему-то вечному. Как только арабы видят, что можно ликвидировать поселки в Гуш-Катифе, они делают для себя вывод, что это можно повторить в Иудее и Самарии. А где Иудея и Самария, там и остальной Израиль. Смотрите, некоторые поселки в Гуш-Катифе существовали по сорок лет. В Израиле есть поселки, которые существуют и того меньше – в Негеве и Галилее. Следует принять закон, запрещающий ликвидацию поселений. Иначе, если мы откажемся от базового принципа – нашего права на то, чтобы тут жить, то, не дай Б-г, рано или поздно прекратит свое существование государство Израиль.
