Министр финансов Яир Лапид выступил в эфире программы 9 Канала "Контакт". Он ответил на вопросы ведущей Дины Марголиной о будущем мирного соглашения с палестинцами, возможном повышении налогов, тяжелой жизни среднего класса и выполнении предвыборных обещаний партии "Еш Атид". Мы предлагаем вам запись этой беседы.

Дина Марголина: Почти год назад, в декабре прошлого года, к власти в нашей стране пришло новое правительство – третье правительство Нетаниягу. Созданная тогда коалиция принесла в мир израильской политики много такого, чего раньше не наблюдалось на политическом и государственном олимпе. В числе прочего, один из ключевых постов в Кабинете министров занял человек, в будущее которого верили многие, но мало кто мог предположить, что тот, кто еще вчера был телеведущим, станет министром финансов. О том, как прошел этот год для министра финансов и для нас с вами под его управлением, мы поговорим с ним самим. Добрый вечер, министр финансов Яир Лапид. Я бы хотела начать с внешней политики. При всех наших проблемах в экономике, внешняя политика выглядит сплошным балаганом: у нас есть премьер-министр, который хочет разоруженного палестинского государства, есть ваш вроде бы брат-министр Беннет, который говорит, что этого не будет ни при каких обстоятельствах. Министр Либерман говорит, что нужен обмен территориями и населением. Ципи Ливни мечется между ними, и ее позиция неизвестна. Ваша коалиция очень сложна.

Яир Лапид: Наша коалиция, как и всякая коалиция, это сложный вопрос, а в сложном вопросе существуют расхождения во мнениях, это естественно. Если говорить проще, есть левые, которые хотят мира любой ценой, есть правые, которые не готовы платить за мир, и есть центр, это мы, которые говорят – неважно, мир или не мир, мы хотим расстаться с палестинцами, вот что важно. Создать ситуацию, при которой нам с ними не нужно будет больше сосуществовать, мы не хотим жить с четырьмя миллионами палестинцев, потому что это вредно для Израиля. На мой взгляд, расклад, в целом, таков. А внутри всего этого есть нюансы.

Дина Марголина: Но в критический момент эти нюансы становятся важными, потому что нельзя будет подписать никакое соглашение. Либерман угрожает выйти из коалиции, вы верите, что эта коалиция подпишет договор?

Яир Лапид: Я – верю. Смотрите, когда глава правительства сказал нам, что он идет в сторону политического урегулирования, когда мы сидели на первом заседании правительства девять с половиной месяцев назад, премьер-министр сообщил, что мы будем стремиться к договоренности на основе двух государств для двух народов. Он заявлял это и в Кнессете, и я верю ему, я верю в возможность этого. Это будет непросто, это будет болезненно, это будет одно из страшнейших потрясений Израиля за всю его историю, но это то, что мы обязаны сделать, потому что мы не можем жить с палестинцами вместе, как с костью в горле.

Дина Марголина: Насколько вы, как партия, как фракция, считаете для себя это важным наряду со своими социальными и другими лозунгами?

Яир Лапид: В той же самой мере.

Дина Марголина: То есть, если вам придется выбирать, принять соглашение или выйти из коалиции, что вы сделаете?

Яир Лапид: Прежде всего, я считаю, что не надо бежать с поля боя. Надо сидеть внутри коалицию и вести эту войну для того, чтобы урегулирование было все же достигнуто. Это важно и с социальной точки зрения: люди не понимают, что будет здесь, если не будет этого урегулирования, если американцы вкладывают в это весь свой вес. Мы живем в мире, в котором мы не можем позволить себе быть изолированными, и Россия, и США и весь остальной мир поворачиваются к нам спиной, потому что с нами нельзя иметь дел. Поэтому все упирается в этот договор, который нам необходим. Надо мирно расстаться с палестинцами.

Дина Марголина: В последнее время активно муссируется тема, в которой вы, как это ни удивительно, оказались по одну сторону баррикад с Мири Регев, Дани Даноном и Михаэлем Бен-Ари. Это вопрос инфильтрантов. Я думала, что вы говорите, что незаконных мигрантов надо выгнать?

Яир Лапид: Я сказал это несколько лет назад. Не уверен, что я готов говорить на одной ноте с Михаэлем Бен-Ари, но мы считаем, что есть беженцы из Дарфура, из Судана, это люди, которые бежали от геноцида, и государство Израиль обязано помогать таким людям. Это тот опыт, который мы вынесли из нашей Катастрофы: мы должны помогать этим людям, неважно, какого они цвета кожи, мы должны оказывать им помощь в полной мере. Среди них есть огромное количество трудовых иммигрантов, которые пришли сюда для того, чтобы работать. А государство Израиль не может давать награды тем, кто нарушает закон: мы – правовое государство. Да, гуманное отношение должно быть ко всем, но надо принять закон об иммигрантах, как бы он не был неприятен, потому что он пытается решить наилучшим способом очень сложную проблему. Это не значит, что я согласен с теми выражениями, которые употреблялись в адрес инфильтрантов. Они не должны звучать в правовом государстве. Они – не "раковая опухоль", и не надо вообще этого повторять. Евреи так говорить не должны.

Дина Марголина: Один из вопросов, в котором вы достигли прогресса, и это был один из ваших главных лозунгов, это защита интересов среднего класса. Насколько мы понимаем, это большинство наших зрителей.

Яир Лапид: Это большинство граждан Израиля.

Дина Марголина: Если вы сегодня были частью среднего класса, – это из вашей знаменитой "Рики Коэн", – вам было бы хорошо жить в этой стране? Вы не можете купить квартиру, когда вам говорят о снижении на 20% цен на творожок, но вы не можете накопить ничего и не можете поехать за границу.

Яир Лапид: Во-первых, здесь трудно. Ради этого я и пошел на выборы, из-за того, о чем вы говорите, потому что целое поколение чувствует, что у него нет шансов нормально жить. Оглядываясь назад, на те 10 месяцев, что я был министром финансов, здесь стало немножко лучше. Мы предотвратили страшный финансовый кризис, который переживают Франция и Испания, где более 50% безработицы среди молодых. В Израиле у нас 5,5% безработицы. Это прекрасный показатель. У людей есть работа, это самое важное. А теперь мы ведем настоящую войну с дороговизной жилья. Это непросто, и это не случится за день.

Дина Марголина: С психологической точки зрения ситуация стала еще сложнее: когда у вас есть работа, но вы получаете буквально копейки…

Яир Лапид: Совершенно верно. Поэтому когда только у нас появились какие-то деньги, первое, что мы сделали – отменили повышение подоходного налога, чтобы у людей было больше свободных денег, чтобы люди чувствовали, что надо работать. Работа – это все, работа позволила людям покупать квартиры.

Дина Марголина: Вы не опасаетесь "утечки мозгов"?

Яир Лапид: Еще как опасаюсь. Я работал в вашей профессии, я прекрасно понимаю, о чем вы говорите. У меня была гораздо более легкая жизнь, чем та, которой я живу сейчас. Я гораздо больше зарабатывал, чем я зарабатываю сейчас. Во всех отношениях мне жилось гораздо легче.

Дина Марголина: Я завидую вашей зарплате.

Яир Лапид: Я не буду раскрывать секреты, я говорю именно о том, что вы описываете. Так больше терпеть было нельзя. А если вы человек ответственный, а я думаю, что это так, вы понимаете, что наши дети отсюда сбегут, поэтому надо идти в политику и бороться.

Дина Марголина: Вы на своей странице в Facebook и во всех интервью постоянно заявляете, что надо избегать популизма. Но вам не кажется, что тут необходим, возможно, несколько популистский шаг, который что-то изменит.

Яир Лапид: Объяснитесь?

Дина Марголина: Общество ощущает, что ничего не происходит, а сама "Рики Коэн" ничего не чувствует.

Яир Лапид: Это не будет неким взрывом, после которого все изменится. Это долгий процесс, в котором приходится буквально расковыривать твердую почву. Только так можно что-то изменить. Вам приходится проводить двенадцать заседаний за день по поводу жилищной проблемы, вам нужно мучиться, чтобы придумать, как снизить на несколько процентов цены на продукты. Все происходит очень медленно. И если вы думаете, что государства меняются в один момент… Вот Греция и Испания, которые бросились в этот популизм, – посмотрите, до чего они докатились. Я не позволю этой стране развалиться, я должен сберечь экономику этой страны и не отступать.

Дина Марголина: Какова логика того, что партия "Еш Атид", которая борется за равенство светского населения, продвигает реформы в пользу ортодоксальных детей и при этом не достигает никакого равенства в призыве в армию?

Яир Лапид: Во-первых, этого не происходит, я не знаю, о чем речь.

Дина Марголина: Ваша реформа в отношении ультрарелигиозных детей.

Яир Лапид: Мы сделали вот что: мы взяли образовательную сеть партии ШАС, которая поколениями не обучала детей ни математике, ни английскому, и просто не стали переводить им деньги до тех пор, пока они не капитулировали, не обратились в государственную систему просвещения и не начали преподавать английский и математику. Мы закрыли маленькие классы, – у них были классы по восемь детей! Мои дети учились в классах по 40 учеников, а вот здесь за счет налогоплательщиков люди не учили английский и математику, но учились в классах по 8-10 детей. Мы закрыли все эти классы и объединили их в более крупные. Им придется сейчас преподавать английский и математику. Не знаю, кто сказал вам что-то другое. Это революция невероятных масштабов для ультрарелигиозного просвещения.

Дина Марголина: Вы обещаете, что они через 10 лет пойдут в армию?

Яир Лапид: Да. Они станут частью израильской армии, что облегчит равенство в призыве. Уже принят закон в первом чтении, еще две-три недели, и мы подадим его в Кнессет на окончательное утверждение. И он пройдет окончательно. И если не пройдет – правительство распадется. Если ортодоксы не будут служить в армии – мы уйдем из этого правительства.

Дина Марголина: Ваш покойный отец на каком-то этапе отправился в политику – и прошел в политику в большой мере благодаря голосам "русских". Он обещал отделение религии от государства и гражданские браки. И эта тема совершенно не продвигается. Не думаю, что для вас это новость.

Яир Лапид: Впервые за 10 лет создано правительство без ортодоксов. Все уже давно забыли об этом, хотя прошло всего 10 месяцев. И благодаря этому можно урезать им ассигнования, менять критерии и вообще менять правила игры. Мы продвигаем закон о гражданских браках. Я, разумеется, общаюсь с главами других партий, с Либерманом, с теми, кто готов сотрудничать в этой сфере. И все достигается войной, все проходит нелегко.

Дина Марголина: Может быть, наше общество просто не готово, может быть, для этих процессов нужно больше времени?

Яир Лапид: Нет. Происходит вот что: есть группа интересантов, они очень мощны, и они противостоят этому. Мы не находимся в вакууме, и когда вы продвигаете тему вроде гражданских браков, есть ортодоксальные партии, раввинат, целая индустрия, которая зарабатывает, и очень хорошо зарабатывает, на браках и разводах. Есть раввинские суды. Вам приходится противостоять лоббистам очень большого масштаба. И вы задействуете свою силу, и начинается война. Но они уже усвоили, что даже если мы проигрываем, мы начинаем бой снова.

Дина Марголина: Хочу завершить еще одним вопросом, который очень близок нашим зрителям. Наша община в последние недели переживает нелегкое время. Им приходится сталкиваться после 25 лет жизни здесь вновь с неприятными выражениями в свой адрес. Что вы можете сказать по этому поводу? По прошествии 25 лет, мы уже повсюду, и от этого не отмахнешься, и социологи обещают, что мы вскоре станем на вершине этого общества, и до сих пор нас стараются оскорбить, ущемить и так далее.

Яир Лапид: Знаете, кое-что из того, что я выучил после того, как вошел в правительство – что, будучи министром, нужно высказываться гораздо мягче. Но я скажу не мягко. Когда люди говорят такие вещи о русскоязычной общине, это значит, что они просто не очень умны. Эта община спасла государство Израиль, не больше и не меньше. И в экономической, и в социальной, и в какой угодно сфере. Репатриировалось больше инженеров. Кто вдруг создал израильский хай-тек? Откуда он взялся? Просто приехало огромное количество специалистов в физике, в математике, в химии, которых здесь раньше не было. Это чудо, которое произошло с государством Израиль. И теперь их дети, которые стали следующим поколением, впитали в себя израильскую ментальность, и остаются с ментальностью частично русской, это люди, о которых можно говорить только с восхищением. Все остальное – не очень умно.