Когда была операция «Облачный столб», Ольга Воропаева очень волновалась: ее сводный брат, Борис Ставицкий, уже год служит в боевых войсках ЦАХАЛа. А отец с гордостью говорил: "Все будет хорошо, мой сын - настоящий солдат". Отец и дочь общаются по скайпу – Ольга из Киева, Игорь Ставицкий из Бостона. Игорь развелся с женой, когда Ольга была маленькой. Но связи с дочерью не терял: ни тогда, когда уехал в Ленинград - учиться в медицинском институте, ни тогда, когда с новой семьей эмигрировал в Америку. И с младшим братом у Ольги, несмотря на расстояния, близкие отношения. Три года назад он даже приезжал вместе с отцом на свадьбу сестры. Ольга, конечно, тоже, как и отец, гордится Борисом: после успешного окончания школы он не стал поступать в американский университет, а уехал в Израиль – служить в армии. И после службы хочет остаться в своей стране. А Ольга и Александр Воропаевы репатриировались.

В Израиле они никогда не были, но вполне осознанно выбрали программу «Первый дом на родине» Еврейского агентства (Сохнут). И дом этот – в одном из кибуцев Галилеи. Почему именно там? Приятельница, которая уехала в Израиль в девяностых, живет в Галилее, влюблена в эти места, и когда приезжает в Киев, много и увлеченно рассказывает. К тому же есть Интернет, благодаря которому они узнают информацию об Израиле. Читают так много и регулярно, что порой кажется, будто уже побывали в стране.

А между тем, в Киеве оба были неплохо устроены: квартира, работа. Ольга закончила факультет менеджмента Киевского института связи и работала начальником почтового отделения. Александр энергетик, работал по наладке технологического оборудования в промышленности, в сервисном Центре, который производит станы по металлообработке и обслуживает заводы. Спрашиваю - не боятся ли потерять квартиру, работу и ринуться в неизвестность, где все фактически надо будет начинать с нуля? Они отвечают сразу, поскольку решение принималось не за один день, все продуманно и взвешено.

"Наш Центр обслуживает крупные заводы, но многие из них либо перестают существовать, либо их переводят за пределы Киева – в Днепропетровск, Донецк, где все это пока еще работает. Производства в Украине стали угасать после экономического кризиса 2008 года, и сейчас ситуация только усугубляется. Так что я не вижу здесь перспективы не только для профессионального роста, но просто – для нормальной работы. И есть еще одна очень важная причина, семейная, личная. Но об этом лучше Ольга расскажет", - говорит Александр.

«Мы женаты три года и очень хотим иметь детей. В Киеве обращались в разные дорогие частные клиники – безрезультатно. Иногда создавалось впечатление, что для них важно не столько помочь, сколько выкачать деньги. В Израиле – совсем по-другому. Мы это знаем и на конкретных примерах, и из той информации, которую собрали в Интернете об успехах израильской медицины именно в репродуктивной области. Мы верим, что Израиль нам поможет. Для нас Израиль начался уже в Киевском Сохнуте, где мы сразу почувствовали заботу, внимание. С удовольствием ходили в ульпан, на уроки иврита. А когда решили репатриироваться, пришли к координатору семейных программ Ане Вольфсон. Она подробно рассказала обо всех возможных вариантах отъезда. Окончательное решение мы приняли осенью, в тот день, когда в Сохнуте проходила выставка «Экспо 2012»", говорит Ольга. А Александр добавляет: "На этой выставке можно было познакомиться с разными опциями и возможностями абсорбции и трудоустройства в Израиле. Программу «Первый дом на родине» представляла ее директор Лена Коварски. Очень увлеченно и подробно обо всем рассказывала, дала визитку, мы заполнили анкеты. И так приятно были удивлены, когда довольно скоро нам позвонила из Иерусалима Елена Ивановская. Теперь мы общаемся регулярно и получаем ответы на любой наш вопрос".

Я замечаю, что приехала в Израиль в 1991 году, когда была массовая алия, и тогда, конечно, не было возможности получать такое индивидуальное обслуживание. Но почему они едут именно в кибуц? "Скажу очевидное,- отвечает Ольга,- чтобы нормально себя чувствовать, нормально общаться, найти хорошую работу, нужно знать иврит. В кибуце – только учеба, очень интенсивная, и такие условия, что от занятий ничто не отвлекает: решить любую проблему нам помогут сопровождающие или (улыбается) можно сказать, няньки. А помимо занятий – общение, и тут очень важно, что почти нет русскоязычных, так что поневоле придется говорить на иврите. Через полгода у нас будет выбор: продолжить изучение иврита еще на полгода или заняться поисками работы".