Когда находишься рядом с ними – ошибиться невозможно. Есть люди, которые излучают особый свет. Свет праведников. Не знаю, какую долю света на этой Земле они обеспечивают – вот уходит такой праведник, и вроде бы света меньше не становится – жизнь продолжается, земля вертится. Но приблизившиеся к ним точно знают – в момент их ухода света на Земле стало меньше. Да, появится новый праведник – так устроен мир, Всевышний не нарушает созданной им гармонии, даже если законы её нам неведомы, так что порой кажется, что нет её вовсе, - но особый, индивидуальный свет конкретного праведника уже невозвратим.

Из чего состоит этот свет… Из веры, из добрых дел, из чистоты и искренности слов и действий. Из скромной самоотверженности. Из способности человека разжечь внутри – и вокруг себя – дарованную ему Божью искру. Все это было у Ицика и Тали Имас. Они светились этим светом праведников. Это было очевидно всем, кто когда-либо к ним приближался.

Но гораздо значимее - они его излучали и дарили окружающим. Они вовлекали окружающих в «зону излучения», подключали к источнику питания и заряжали таким же светом – чтобы уже другие люди могли нести этот свет, расширяя освещенную – и освященную им – площадь человеческого существования на этой земле.

Я познакомилась с Тали (Наташей) и Ициком Имасами ровно пять лет назад в Гуш-Катифе, куда приехала за неделю до депортации оттуда евреев. Они поселились там за несколько месяцев до депортации, чтобы быть с теми, кого будут изгонять из своих домов, чтобы быть частью их – потому что таковыми себя ощущали. Чтобы своим присутствием бороться против того, что считали жестокой несправедливостью.

Они, бывшие москвичи, репатриировавшиеся в 1989 году, оставили свой дом в поселении Бейт-Хагай. Будучи людьми небогатыми в материальном отношении, они оставили работу, и, взяв детей, приехали туда, чтобы жить в разваливающемся караване на обочине столицы Гуш-Катифа – Неве-Дкалим.

Их караван трещал по швам, но они открыли его для всех тех, кто, как и они, считали своим человеческим долгом быть там в тот судьбоносный для Народа и Страны Израиля час.

Я тоже поселилась в том караване. Нас было человек пятнадцать. Мы спали на полу, на коврах, на старых матрацах. Но какое значение имеют условия, если ты окружен светом. Светом праведников.

Потом их силой вытащили из каравана, как вытаскивали всех других жителей Гуш-Катифа.

После размежевания многих постигло разочарование. Верующие люди ушли в депрессию, в апатию, в безверие что-то изменить. Но только не они. Ведь не таков путь праведников.

Через 9 месяцев у них родился шестой ребенок. «Тоцерет Гуш-Катиф» («Производство Гуш-Катифа») - смеялись они.

Они обосновались в поселении Бейт-Хагай близ Хеврона. А со временем Ицик начал организовывать восхождение евреев на Храмовую гору. В сотрудничестве с добровольной ассоциацией «Место встречи», организующей экскурсии по Стране Израиля, он при поддержке своей жены Тали (Наташи) стал организовывать восхождение групп русскоязычных евреев на Храмовую гору. Восхождение не «туристическое», а осмысленное. Не конспирологическое, когда от охранников подступов к Горе скрываются признаки еврейского, ибо вход туда евреям для совершения молитв строго воспрещен. А открытое - по всем законам Восхождения.

Это не далось ему просто так. Для этого нужно было бороться, оставаться верным своей вере, принципам. Верным себе. Но он смог. И Восхождения стали регулярными.

27 августа Ицхак и Тали Имас сделали в своем блоге в Живом Журнале последнюю запись:

Настало время молиться о построении Храма так же серьезно, как мы молимся о заработке
Настало время заботиться о построении Храма так же серьезно, как мы заботимся о заработке
Настало время вернуться к Тшуве.

Через пять дней после этого, 31 августа, они были в упор расстреляны арабскими террористами, когда возвращались домой в поселение Бейт-Хагай. С ними были убиты двое их соседей, с которыми они ехали в машине, - Кохава Эвен-Хаим и Авишай Шиндлер.

Да будет благословенна память праведников.

И пусть Всевышний даст нам, оставшимся здесь, силу и мудрость продолжать хранить свет праведности искренней веры и добрых дел.